Школьный бизнес
Современной школе в рыночных условиях выжить непросто: скудного бюджетного финансирования едва хватает на содержание образовательного учреждения, на развитие же средств нет. Поэтому абсолютное большинство школ в качестве дополнительного источника финансирования практикует сбор "добровольных" пожертвований со стороны родителей. Закону это не противоречит и позволяет директорам школ решить целый ряд проблем. Причем, судя по полному отсутствию какого бы то ни было контроля за оборотом пожертвованных родителями денег, некоторые директора решают таким образом и собственные проблемы
Механизм родительской помощи школам стихийно сложился в Улан-Удэ уже в начале 90-х годов. Ситуация с финансированием школ тогда была просто катастрофической, и ничего другого образованию не оставалось. С тех пор ситуация улучшилась не намного, и с родителей продолжают собирать деньги, впрочем без особого с их стороны сопротивления: во-первых, платить — значит поддерживать хорошие отношения с учителями и администрацией школы; во-вторых, мало какому родителю хочется, чтобы его ребенок учился в обшарпанном и разваливающемся здании.
Размеры сборов с родителей разнятся по школам и целиком зависят от воли каждого конкретного директора. В большинстве случаев на родительские денежные пожертвования делают ремонт, оснащают классы, обучают учителей новым образовательным технологиям.
Все было бы здорово, если бы родителей всегда ставили в известность, на какие именно нужды идут их деньги. Закона, обязывающего школу отчитываться перед родителями о суммах поступлений и расходах, нет. В 1998 году решением Городского совета депутатов был принят местный закон, регламентирующий сбор денежных средств с родителей. Но позже этот закон по заявлению заинтересованных лиц опротестовала прокуратура, поскольку он противоречил федеральному законодательству, делая сборы обязательными. Официальные органы образования также открестились от контроля в этой сфере. Начальник Городского управления образования Валерий Сергеев пояснил нашему корреспонденту, что это обязанность Управления экономики и финансов в социальной сфере администрации г.УланУдэ, где нам в свою очередь ответили, что контроль за директорами городских школ может осуществлять только ГУО. Таким образом, получается, что руководство школ по части сбора денег сегодня никто не контролирует. А между тем простор для нарушений здесь огромен. Поводом для написания этой статьи, например, послужило письмо в редакцию следующего содержания.
"Мой внук учится в 49-ой школе в 8 классе. На всевозможные нужды класса приходится собирать деньги с родителей: это уборка класса, библиотека (хотя все учебники приходится покупать самим), медицинский кабинет, спортинвентарь, ежегодный ремонт класса и многое другое. Все родители, конечно же, относятся к этому с пониманием. Но вот что интересно: существует и еще один сбор денег, довольно странный. Судите сами: ежегодно в начале нового учебного года классный руководитель дает так называемому кассиру класса список денежных сумм, которые нужно собрать с родителей, в их числе одна самая большая — это сумма на хозяйственные нужды и ремонт школы. В этом году она составила 450 рублей, то есть по 50 рублей за каждый учебный месяц, но собирается она в одних классах одновременно полной суммой, в других по полугодиям, соответственно, по 250 и 200 рублей с каждого школьника. Тех, кто задерживает оплату, на родительских собраниях классный руководитель стыдит, достается и детям, которые потом чуть ли не со слезами на глазах просят эти деньги дома. Никаких квитанций по приему денег не выдается, объясняется это просто: вы сами, добровольно, приносите эти деньги, сдаете их "кассиру" — такому же родителю, как и вы. В нашей школе около двух тысяч учащихся, соответственно, сбор должен составить около 900 тысяч рублей, отбросим чуть более 20% на должников и льготников, получается примерно 700 тысяч рублей".
Факты, приведенные в письме, свидетельствуют о том, что в школах Улан-Удэ крутятся немалые суммы. И если за каждый бюджетный рубль, потраченный школой, директор несет личную ответственность, а движение денежных средств тщательно фиксируется в бухгалтерских документах, то собранные без каких-либо документов деньги вообще никто не контролирует. Кроме, естественно, узкого круга собравших их лиц. В итоге возможны ситуации, когда на ремонт школы средства потрачены бюджетные, и с отчетностью по ним проблем нет, а собранные родителями на тот же ремонт деньги тихо и мирно распределяются. Недовольных нет, поскольку родители все-таки видят сделанный ремонт. Оговоримся сразу, что высказанное предположение не относится к приведенному нами письму и школе N49. Но в принципе такая ситуация может иметь место, если некий директор школы N окажется недостаточно добросовестным. А непрозрачность сборов дает родителям и общественности почву для разнообразных подозрений.
Возможно, все-таки стоит разработать, если не закон, то хотя бы рекомендации городского уровня, регламентирующие деятельность директоров школ в этой сфере, чтобы сузить поле для злоупотреблений и погасить недовольство родителей?
За основу можно взять опыт, уже имеющийся в нашем городе. Школа N9 имеет статус Федеральной экспериментальной площадки. Gдесь работают кандидаты наук, преподаватели ВСГТУ, которых руководство школы привлекает к образовательному процессу. Ученики, как и во всех других школах, осуществляют добровольный сбор денежных средств.
— Многие школы развиваются за счет родительских пожертвований, — говорит Виталий Васильевич Модогоев, директор школы N9 и депутат городского совета. — В Законе об образовании говорится о том, что школы могут жить за счет различных источников. Это может быть меценатство, родительские пожертвования, то есть это не противоречит закону об образовании. Но все эти пожертвования должны быть легализованы.
По словам Виталия Модогоева, обо всех поступающих в школу родительских деньгах есть информация в бухгалтерии, и любой родитель может прийти и поинтересоваться, сколько денег пришло и куда они были потрачены. А поскольку приход денег зафиксирован документально, проконтролировать движение этих средств может и Управление образования города. То, как производится сбор средств, во многом зависит от директора. В школе N9 есть приказ директора, запрещающий классным руководителям осуществлять сбор средств без необходимости. Если таковая возникает, то классный руководитель должен согласовать сбор средств с директором и родительским советом.
Размеры сборов с родителей разнятся по школам и целиком зависят от воли каждого конкретного директора. В большинстве случаев на родительские денежные пожертвования делают ремонт, оснащают классы, обучают учителей новым образовательным технологиям.
Все было бы здорово, если бы родителей всегда ставили в известность, на какие именно нужды идут их деньги. Закона, обязывающего школу отчитываться перед родителями о суммах поступлений и расходах, нет. В 1998 году решением Городского совета депутатов был принят местный закон, регламентирующий сбор денежных средств с родителей. Но позже этот закон по заявлению заинтересованных лиц опротестовала прокуратура, поскольку он противоречил федеральному законодательству, делая сборы обязательными. Официальные органы образования также открестились от контроля в этой сфере. Начальник Городского управления образования Валерий Сергеев пояснил нашему корреспонденту, что это обязанность Управления экономики и финансов в социальной сфере администрации г.УланУдэ, где нам в свою очередь ответили, что контроль за директорами городских школ может осуществлять только ГУО. Таким образом, получается, что руководство школ по части сбора денег сегодня никто не контролирует. А между тем простор для нарушений здесь огромен. Поводом для написания этой статьи, например, послужило письмо в редакцию следующего содержания.
"Мой внук учится в 49-ой школе в 8 классе. На всевозможные нужды класса приходится собирать деньги с родителей: это уборка класса, библиотека (хотя все учебники приходится покупать самим), медицинский кабинет, спортинвентарь, ежегодный ремонт класса и многое другое. Все родители, конечно же, относятся к этому с пониманием. Но вот что интересно: существует и еще один сбор денег, довольно странный. Судите сами: ежегодно в начале нового учебного года классный руководитель дает так называемому кассиру класса список денежных сумм, которые нужно собрать с родителей, в их числе одна самая большая — это сумма на хозяйственные нужды и ремонт школы. В этом году она составила 450 рублей, то есть по 50 рублей за каждый учебный месяц, но собирается она в одних классах одновременно полной суммой, в других по полугодиям, соответственно, по 250 и 200 рублей с каждого школьника. Тех, кто задерживает оплату, на родительских собраниях классный руководитель стыдит, достается и детям, которые потом чуть ли не со слезами на глазах просят эти деньги дома. Никаких квитанций по приему денег не выдается, объясняется это просто: вы сами, добровольно, приносите эти деньги, сдаете их "кассиру" — такому же родителю, как и вы. В нашей школе около двух тысяч учащихся, соответственно, сбор должен составить около 900 тысяч рублей, отбросим чуть более 20% на должников и льготников, получается примерно 700 тысяч рублей".
Факты, приведенные в письме, свидетельствуют о том, что в школах Улан-Удэ крутятся немалые суммы. И если за каждый бюджетный рубль, потраченный школой, директор несет личную ответственность, а движение денежных средств тщательно фиксируется в бухгалтерских документах, то собранные без каких-либо документов деньги вообще никто не контролирует. Кроме, естественно, узкого круга собравших их лиц. В итоге возможны ситуации, когда на ремонт школы средства потрачены бюджетные, и с отчетностью по ним проблем нет, а собранные родителями на тот же ремонт деньги тихо и мирно распределяются. Недовольных нет, поскольку родители все-таки видят сделанный ремонт. Оговоримся сразу, что высказанное предположение не относится к приведенному нами письму и школе N49. Но в принципе такая ситуация может иметь место, если некий директор школы N окажется недостаточно добросовестным. А непрозрачность сборов дает родителям и общественности почву для разнообразных подозрений.
Возможно, все-таки стоит разработать, если не закон, то хотя бы рекомендации городского уровня, регламентирующие деятельность директоров школ в этой сфере, чтобы сузить поле для злоупотреблений и погасить недовольство родителей?
За основу можно взять опыт, уже имеющийся в нашем городе. Школа N9 имеет статус Федеральной экспериментальной площадки. Gдесь работают кандидаты наук, преподаватели ВСГТУ, которых руководство школы привлекает к образовательному процессу. Ученики, как и во всех других школах, осуществляют добровольный сбор денежных средств.
— Многие школы развиваются за счет родительских пожертвований, — говорит Виталий Васильевич Модогоев, директор школы N9 и депутат городского совета. — В Законе об образовании говорится о том, что школы могут жить за счет различных источников. Это может быть меценатство, родительские пожертвования, то есть это не противоречит закону об образовании. Но все эти пожертвования должны быть легализованы.
По словам Виталия Модогоева, обо всех поступающих в школу родительских деньгах есть информация в бухгалтерии, и любой родитель может прийти и поинтересоваться, сколько денег пришло и куда они были потрачены. А поскольку приход денег зафиксирован документально, проконтролировать движение этих средств может и Управление образования города. То, как производится сбор средств, во многом зависит от директора. В школе N9 есть приказ директора, запрещающий классным руководителям осуществлять сбор средств без необходимости. Если таковая возникает, то классный руководитель должен согласовать сбор средств с директором и родительским советом.