Самый лучший фильм?!
"Комеди клаб" я, признаться честно, иногда посматриваю. Порой бывает смешно. Когда чувствую, что резиденты рейтинговой передачи перегибают палку с ненормативной лексикой, фекальной или гомосексуальной темами, то просто переключаю канал.
Дети мои во время просмотра "Комеди", по счастью и удачному времени трансляции, сладко спят. Но гневу всех здравомыслящих родительниц не было бы предела, если бы вышеозначенная программа шла в прайм-тайм. Ибо все эти "перегибы ниже пояса" отнюдь не на пользу формирующимся личностям, нежная психика которых чрезвычайно восприимчива к подобного рода юмору.
Фигуры типа Бульдога Харламова — режиссера, продюсера и исполнителя главной роли "Самого лучшего фильма" (рука не поднимается писать это название!) — к сожалению, кумиры для многих представителей поколения NEXT, которым удается-таки посмотреть "Комеди". Для них все, что Бульдог сотоварищи льют с экрана, — это "клево", "круто" и "уау, тасочно". Потому-то на "СЛФ" молодежь повалила валом.
В день, когда мне "посчастливилось" попасть на "Самый лучший (?!) фильм", порядка двух третей зала была забита детьми и подростками от десяти лет (!) и выше. Слышали бы вы, как дружно они хихикали над пошлейшим юмором!
Сколько подростков получили это псевдоудовольствие за первые дни проката — никто не скажет. Какой "урожай" молодых душ соберет фильм за весь сезон, тоже неизвестно. Можно лишь предположить, что урок пошлости получат тысячи подростков. Ажиотаж-то вокруг картины разгорелся нешуточный: в первые дни билеты даже на утренние сеансы были в большом дефиците! Родители заказывали детишкам билеты загодя, и те шли "на урок" целыми классами:
Глупые шутки в сочетании с ответной реакцией зала я терпела минут десять-пятнадцать. Я стоически перенесла одну из первых сцен, в которой главный герой — жених — на собственной свадьбе курил наркотик, а камера красочно показывала все этапы его одурения. Когда восьмилетний мальчуган зверски избивал своего пьяного папашу под слаженный гогот зрительного зала, а батя в ответ вырубил сынишку мощным ударом в лицо, я, что называется, завелась.
Терпение лопнуло, когда герой Дмитрия Нагиева, рассказывающий строю призывников, какие именно транспортные средства и взрывчатые вещества он хотел бы затолкать себе в известное место, между делом харкал (не плевал, а именно харкал!) в лицо интеллигентного вида солдатику, та же камера смаковала эти омерзительные подробности, а зал страшно радовался унижению тщедушного очкарика. Я вылетела из зала пулей.
То же самое сделали еще человек 6—7. Потому что, как и я, на другой канал они переключиться не могли: Признаться, покинуть кинотеатр нужно было сразу по прошествии завязки, которая и задала тон всему фильму. "СЛФ" начинается с того, что герой Бульдога Харламова справляет большую нужду. Встает, демонстрируя голый зад. Заглядывает в унитаз (камеру) и радостно отмечает: "Я, кажется, насрал в кинозал".
Этот глагол идеально описывает действие, которое постановщики фильма свершили над всеми зрителями. Они нагадили нам в души. За наши же деньги. Только не все это поняли. К сожалению. К великому и горькому сожалению.