Возможно ли прогнозировать землетрясения?
Ученые двух регионов работают над проектами, которые помогут понять природу подземных катаклизмов.
Ученые двух регионов работают над проектами, которые помогут понять природу подземных катаклизмов.
Около двух недель назад на страницах СМИ появилась информация о вероятных подземных толчках, которые в относительно скором времени грозят проявить себя в Байкало-Монгольском сейсмическом поясе. Предположительная сила землетрясения — 5—6 баллов, месторасположение эпицентра — озеро Байкал.
Учитывая, что отдельные прогнозы сейсмологов уже имели подтверждения, информация встревожила жителей Байкальского региона. За комментариями мы обратились к профессору, доктору геолого-минералогических наук, заместителю директора по науке Института земной коры СО РАН Кириллу Леви.
Тряхнет, но не сильно
— Да, именно такая информация была озвучена нами на заседании комиссии по чрезвычайным ситуациям Иркутской области. Просто вот уже несколько недель на Байкале наблюдается затишье. Это очень неприятно. Обычно мы ежедневно фиксируем подземные толчки в акватории озера. Хоть один, да фиксируем. А тут за последние 3—4 недели лишь два небольших землетрясения — на севере и на северо-востоке Байкала. Понятно, это мелочи. Отсюда, собственно, и наш прогноз о вероятности достаточно крупного землетрясения в ближайшее время, предположительно силой в 5—6 баллов.
— И когда же его стоит ожидать?
— Возможно, во второй половине лета, в июле-августе. Но это, опять же, лишь предположительно. Исходя из сезонных характеристик.
— Учитывая, что прогнозы института уже себя оправдывали, информация пугает.
— Да, наши отдельные прогнозы имели подтверждения. Мы довольно давно работаем в данном направлении и даже сотрудничаем с Управлением МЧС по Иркутской области. И тем не менее оснований для какихлибо серьезных волнений, думаю, нет. Во-первых, мы не умеем предсказывать землетрясения, мы только учимся. А во-вторых, ничего экстраординарного мы не предвещаем: подземные колебания силой 5—6 баллов и Иркутск, и Улан-Удэ уже переживали. В частности, многие иркутяне помнят землетрясение летом 2008 года.
Полувековой цикл
— Какие методики помогают вам прогнозировать вероятные землетрясения?
— Не прогнозировать, а, скорее, предугадывать. Еще раз повторюсь: пока мы только учимся. И, откровенно говоря, думаю, что до момента, когда ученые научатся со стопроцентной вероятностью прогнозировать место, время и илу толчков, еще очень далеко. Тем не менее — да, ряд методик, которые касаются анализа и мониторинга сейсмической обстановки, позволяют нам давать отдельные прогнозы. Если говорить о долгосрочных прогнозах, то на основе многолетних наблюдений мы предполагаем, что до 2015 года на территории Байкало-Монгольского сейсмического пояса должно произойти довольно серьезное землетрясение. И, в общем-то, это давно уже не новость. Дело в том, что, согласно сведениям, сохранившимся на страницах летописей, архивных документов, исторических записей, каждые 50—60 лет в нашем сейсмическом поясе случаются крупные землетрясения. Так, в 1862 году в результате сильных подземных толчков под воду ушла Цаганская степь и образовался залив Провал. Далее — в 1905 году — произошло мощное землетрясение на севере Монголии. Одним из его последствий стало образование трещин на поверхности суммарной длиной около 400 км. Еще через полвека, в середине 50-х, произошло сразу два серьезных землетрясения на территории Байкало-Монгольского региона: в Восточной Сибири и в Гоби-Алтае. И вот сейчас подходит срок следующего всплеска накопившейся энергии. Сказать,
когда конкретно это произойдет, к сожалению, нельзя. Предположительно, в срок до 2015 года.
Байкал как модель земной коры
— А если говорить о краткосрочных?..
— Над краткосрочными прогнозами работает наш главный научный сотрудник Валерий Ружич. На основе мониторинга и досконального анализа сейсмообстановки он выявляет районы, где наблюдается затишье, оценивает вероятность возникновения землетрясений и их предположительную силу. Прогноз, который связан с сегодняшним затишьем в акватории Байкала, как раз из той же серии. Кстати, как раз сейчас Валерий Ружич совместно с коллегами из еще шести научных институтов Иркутска, Томска, Новосибирска и Улан-Удэ ведет на льду Байкала масштабные научноисследовательские работы по изучению сейсмических событий. Правда, связаны
они не столько с прогнозированием, сколько с изучением процесса формирования и возникновения трещин, что тоже очень важно.
— То есть лед Байкала выступает как модель земной коры?
— Абсолютно верно. Уже в течение нескольких лет каждую зиму в толще байкальского льда устанавливаются специальные датчики, которые фиксируют малейшие сейсмические эффекты, сопровождающие формирование трещин. Считается, что процесс их возникновения во льду и в земной коре схож. В итоге выявляются новые любопытные закономерности, которые помогают изучить этот процесс.
Что касается прогнозирования, мы продолжаем работать и в данном направлении. Но больше, к сожалению, нам пока что похвастаться нечем.
Следите за аквариумом!
— И все же научное сообщество бьется над проблемой?
— Бьется, но пока что без особенных успехов. Ученые пытаются вывести закономерности, найти предвестники, но сделать это сложно по одной простой причине: каждое землетрясение не похоже на другое, ведь каждый очаг развивается в совершенно конкретной геологической обстановке. И что там в действительности происходит, на глубине 15—20 километров, можно лишь предполагать. Да, исходя из геофизических исследований мы знаем о физическом состоянии среды, но не более того. Какие там структуры, как они друг с другом взаимодействуют —
все это вопрос.
— К слову, о предвестниках. Рядовые обыватели зачастую связывают грядущее землетрясение с беспокойством питомцев. Скажем, собак или аквариумных рыбок.
— На самом деле тому есть логическое объяснение. Просто в отдельных случаях перед грядущими толчками из очагов землетрясений исходит инфразвук. Животные, в отличие от человека, к нему более чувствительны.
- А люди хоть как-то его ощущают?
— Иногда человек чувствует тошноту, головную боль, некий дискомфорт и внутреннее беспокойство. Но, поскольку беспокойств и без того немало, на это можно не обратить никого внимания. Кстати, еще один предвестник — это гидротермальные изменения. То есть изменения состава воды, ее температуры. Но, опять же, в одних случаях это наблюдается, в других — не наблюдается. Словом, точного сценария развития событий нет. В этом и беда.
Может ли быть цунами?
— Не так давно в прессе прошла информация о вероятности возникновения цунами на Байкале.
— Да, такое предположение выдвинул наш научный сотрудник Анатолий Ключевский. Правда, лично я считаю гипотезу маловероятной. Во-первых, никогда еще на Байкале не было зафиксировано ни одного цунами. Во-вторых, наши природные условия не соответствуют тихоокеанским. Цунами возникает при землетрясении
магнитудой свыше 7. Длина волны составляет 800 километров, скорость — 800—900 километров в час. То есть цу-
нами движется как самолет.
А у нас длина озера 600 километров, средняя ширина — 80 с лишним. И потом, большой волна цунами становится лишь на шельфе, причем высота ее обратно пропорциональна глубине водоема. То есть чем мельче, тем выше. У нас же берега крутые, волнам негде разгуляться. Тем не менее Анатолий Ключевский сейчас занимается исследованием данного вопроса. С точки зрения научного поиска, я считаю, это в любом случае небезынтерес-
но.
Суточный мониторинг
Между тем в Бурятии существует проект экологического мониторинга для прогнозирования природных катастроф. Еще в 2006 году главным научным сотрудником Геологического института Сибирского отделения Академии наук Александром Татариновым были начаты исследования, которые вызывают живой интерес за границей, но только
не в Бурятии.
На сегодня в мире используется три вида прогноза землетрясений: долгосрочный (десятилетия и годы),
среднесрочный (месяцы) и краткосрочный (несколько суток и даже часов). Если существующие геофизические методы позволяют более или менее успешно делать долгосрочные и среднесрочные прогнозы сильных землетрясений, то для краткосрочных прогнозов они практически неэффективны.
— С моей точки зрения, весьма перспективным и не требующим больших затрат методом краткосрочного прогноза землетрясений могут стать световые — в видимом и невидимом глазу оптических спектрах — предвестники световые предвестники в виде светящихся плазмоидов различной формы возникают на заключительной стадии подготовки сильных землетрясений в результате усиления процессов дегазации вдоль разломов Земли, порожденных сейсмической активностью. Так называемые плазмоиды состоят из ионизированного газа, заряженных пылевых частиц, гидрозолей и аэрозолей. Эти светящиеся образования вырываются из земных глубин с огромной скоростью, превращаясь на границе с атмосферой в разной формы тела — и шестигранники, и
шары, и спирали. Газовые плазмоиды выходят из недр на поверхность земли из так называемых грифонов —
каналов дегазации. Через эти мини-вулканчики земля «дышит».
— В результате проведенных нами исследований была установлена связь плазмоидных образований с локальными газовыделяющими структурами активных разломов земной коры, — рассказывает Александр Татаринов. — Мы обнаружили, что суточная динамика количества плазмоидов характеризуется волновым трендом. При сдвиге на
трое суток назад наблюдается его положительная корреляция с коэффициентом сейсмичности. Из этого следует вывод, что плазмоиды можно использовать для прогнозирования землетрясений. По предварительным расчетам, можно за 2—3 суток предсказать 4 из 10 землетрясений.
Пользуясь своим методом, Александр Татаринов предсказал уже два землетрясения, ощущавшихся в прошлые годы в Улан-Удэ.
Записи в тетради наблюдений за выбросом плазмоидов появляются ежедневно. Ученый успокаивает: пока признаков грядущего сильного землетрясения он не отмечает.
Комплексный суточный мониторинг должен вклюные геофизические методы (сейсмические, электрические, магнитометрические), но и сейсмоакустический, гидрогеодеформационный, геохимический методы и многие-многие другие. А для этого нужны современные сейсмологические станции с новым оборудованием и усовершенствованными методиками сейсмопрогноза.
Метод Александра Татаринова, заявленный еще в 2007 году, не нашел в Бурятии должного признания. Некоторые даже подсмеивались над ученым, пока через пару лет после начала его исследований плазмоидов и в российской науке, и за границей не заговорили о «светящихся предвестниках землетрясений».
Как говорится, нет пророка в своем отечестве. Сейчас Александр Татаринов работает над монографией, посвященной плазмоидам. Не так давно работами ученого заинтересовались в Кембриджском университете.
Затем Александру Васильевичу предложили стать редактором одного из электронных журналов. Его работами теперь интересуются ученые многих стран, но вызывают бурю критики в Бурятии. На это он смущенно отвечает: «Собаки лают, караван идет».
Дина Оккерт, Любовь Ульянова, специально для спецвыпуска «Наш Байкал»
Около двух недель назад на страницах СМИ появилась информация о вероятных подземных толчках, которые в относительно скором времени грозят проявить себя в Байкало-Монгольском сейсмическом поясе. Предположительная сила землетрясения — 5—6 баллов, месторасположение эпицентра — озеро Байкал.
Учитывая, что отдельные прогнозы сейсмологов уже имели подтверждения, информация встревожила жителей Байкальского региона. За комментариями мы обратились к профессору, доктору геолого-минералогических наук, заместителю директора по науке Института земной коры СО РАН Кириллу Леви.
Тряхнет, но не сильно
— Да, именно такая информация была озвучена нами на заседании комиссии по чрезвычайным ситуациям Иркутской области. Просто вот уже несколько недель на Байкале наблюдается затишье. Это очень неприятно. Обычно мы ежедневно фиксируем подземные толчки в акватории озера. Хоть один, да фиксируем. А тут за последние 3—4 недели лишь два небольших землетрясения — на севере и на северо-востоке Байкала. Понятно, это мелочи. Отсюда, собственно, и наш прогноз о вероятности достаточно крупного землетрясения в ближайшее время, предположительно силой в 5—6 баллов.
— И когда же его стоит ожидать?
— Возможно, во второй половине лета, в июле-августе. Но это, опять же, лишь предположительно. Исходя из сезонных характеристик.
— Учитывая, что прогнозы института уже себя оправдывали, информация пугает.
— Да, наши отдельные прогнозы имели подтверждения. Мы довольно давно работаем в данном направлении и даже сотрудничаем с Управлением МЧС по Иркутской области. И тем не менее оснований для какихлибо серьезных волнений, думаю, нет. Во-первых, мы не умеем предсказывать землетрясения, мы только учимся. А во-вторых, ничего экстраординарного мы не предвещаем: подземные колебания силой 5—6 баллов и Иркутск, и Улан-Удэ уже переживали. В частности, многие иркутяне помнят землетрясение летом 2008 года.
Полувековой цикл
— Какие методики помогают вам прогнозировать вероятные землетрясения?
— Не прогнозировать, а, скорее, предугадывать. Еще раз повторюсь: пока мы только учимся. И, откровенно говоря, думаю, что до момента, когда ученые научатся со стопроцентной вероятностью прогнозировать место, время и илу толчков, еще очень далеко. Тем не менее — да, ряд методик, которые касаются анализа и мониторинга сейсмической обстановки, позволяют нам давать отдельные прогнозы. Если говорить о долгосрочных прогнозах, то на основе многолетних наблюдений мы предполагаем, что до 2015 года на территории Байкало-Монгольского сейсмического пояса должно произойти довольно серьезное землетрясение. И, в общем-то, это давно уже не новость. Дело в том, что, согласно сведениям, сохранившимся на страницах летописей, архивных документов, исторических записей, каждые 50—60 лет в нашем сейсмическом поясе случаются крупные землетрясения. Так, в 1862 году в результате сильных подземных толчков под воду ушла Цаганская степь и образовался залив Провал. Далее — в 1905 году — произошло мощное землетрясение на севере Монголии. Одним из его последствий стало образование трещин на поверхности суммарной длиной около 400 км. Еще через полвека, в середине 50-х, произошло сразу два серьезных землетрясения на территории Байкало-Монгольского региона: в Восточной Сибири и в Гоби-Алтае. И вот сейчас подходит срок следующего всплеска накопившейся энергии. Сказать,
когда конкретно это произойдет, к сожалению, нельзя. Предположительно, в срок до 2015 года.
Байкал как модель земной коры
— А если говорить о краткосрочных?..
— Над краткосрочными прогнозами работает наш главный научный сотрудник Валерий Ружич. На основе мониторинга и досконального анализа сейсмообстановки он выявляет районы, где наблюдается затишье, оценивает вероятность возникновения землетрясений и их предположительную силу. Прогноз, который связан с сегодняшним затишьем в акватории Байкала, как раз из той же серии. Кстати, как раз сейчас Валерий Ружич совместно с коллегами из еще шести научных институтов Иркутска, Томска, Новосибирска и Улан-Удэ ведет на льду Байкала масштабные научноисследовательские работы по изучению сейсмических событий. Правда, связаны
они не столько с прогнозированием, сколько с изучением процесса формирования и возникновения трещин, что тоже очень важно.
— То есть лед Байкала выступает как модель земной коры?
— Абсолютно верно. Уже в течение нескольких лет каждую зиму в толще байкальского льда устанавливаются специальные датчики, которые фиксируют малейшие сейсмические эффекты, сопровождающие формирование трещин. Считается, что процесс их возникновения во льду и в земной коре схож. В итоге выявляются новые любопытные закономерности, которые помогают изучить этот процесс.
Что касается прогнозирования, мы продолжаем работать и в данном направлении. Но больше, к сожалению, нам пока что похвастаться нечем.
Следите за аквариумом!
— И все же научное сообщество бьется над проблемой?
— Бьется, но пока что без особенных успехов. Ученые пытаются вывести закономерности, найти предвестники, но сделать это сложно по одной простой причине: каждое землетрясение не похоже на другое, ведь каждый очаг развивается в совершенно конкретной геологической обстановке. И что там в действительности происходит, на глубине 15—20 километров, можно лишь предполагать. Да, исходя из геофизических исследований мы знаем о физическом состоянии среды, но не более того. Какие там структуры, как они друг с другом взаимодействуют —
все это вопрос.
— К слову, о предвестниках. Рядовые обыватели зачастую связывают грядущее землетрясение с беспокойством питомцев. Скажем, собак или аквариумных рыбок.
— На самом деле тому есть логическое объяснение. Просто в отдельных случаях перед грядущими толчками из очагов землетрясений исходит инфразвук. Животные, в отличие от человека, к нему более чувствительны.
- А люди хоть как-то его ощущают?
— Иногда человек чувствует тошноту, головную боль, некий дискомфорт и внутреннее беспокойство. Но, поскольку беспокойств и без того немало, на это можно не обратить никого внимания. Кстати, еще один предвестник — это гидротермальные изменения. То есть изменения состава воды, ее температуры. Но, опять же, в одних случаях это наблюдается, в других — не наблюдается. Словом, точного сценария развития событий нет. В этом и беда.
Может ли быть цунами?
— Не так давно в прессе прошла информация о вероятности возникновения цунами на Байкале.
— Да, такое предположение выдвинул наш научный сотрудник Анатолий Ключевский. Правда, лично я считаю гипотезу маловероятной. Во-первых, никогда еще на Байкале не было зафиксировано ни одного цунами. Во-вторых, наши природные условия не соответствуют тихоокеанским. Цунами возникает при землетрясении
магнитудой свыше 7. Длина волны составляет 800 километров, скорость — 800—900 километров в час. То есть цу-
нами движется как самолет.
А у нас длина озера 600 километров, средняя ширина — 80 с лишним. И потом, большой волна цунами становится лишь на шельфе, причем высота ее обратно пропорциональна глубине водоема. То есть чем мельче, тем выше. У нас же берега крутые, волнам негде разгуляться. Тем не менее Анатолий Ключевский сейчас занимается исследованием данного вопроса. С точки зрения научного поиска, я считаю, это в любом случае небезынтерес-
но.
Суточный мониторинг
Между тем в Бурятии существует проект экологического мониторинга для прогнозирования природных катастроф. Еще в 2006 году главным научным сотрудником Геологического института Сибирского отделения Академии наук Александром Татариновым были начаты исследования, которые вызывают живой интерес за границей, но только
не в Бурятии.
На сегодня в мире используется три вида прогноза землетрясений: долгосрочный (десятилетия и годы),
среднесрочный (месяцы) и краткосрочный (несколько суток и даже часов). Если существующие геофизические методы позволяют более или менее успешно делать долгосрочные и среднесрочные прогнозы сильных землетрясений, то для краткосрочных прогнозов они практически неэффективны.
— С моей точки зрения, весьма перспективным и не требующим больших затрат методом краткосрочного прогноза землетрясений могут стать световые — в видимом и невидимом глазу оптических спектрах — предвестники световые предвестники в виде светящихся плазмоидов различной формы возникают на заключительной стадии подготовки сильных землетрясений в результате усиления процессов дегазации вдоль разломов Земли, порожденных сейсмической активностью. Так называемые плазмоиды состоят из ионизированного газа, заряженных пылевых частиц, гидрозолей и аэрозолей. Эти светящиеся образования вырываются из земных глубин с огромной скоростью, превращаясь на границе с атмосферой в разной формы тела — и шестигранники, и
шары, и спирали. Газовые плазмоиды выходят из недр на поверхность земли из так называемых грифонов —
каналов дегазации. Через эти мини-вулканчики земля «дышит».
— В результате проведенных нами исследований была установлена связь плазмоидных образований с локальными газовыделяющими структурами активных разломов земной коры, — рассказывает Александр Татаринов. — Мы обнаружили, что суточная динамика количества плазмоидов характеризуется волновым трендом. При сдвиге на
трое суток назад наблюдается его положительная корреляция с коэффициентом сейсмичности. Из этого следует вывод, что плазмоиды можно использовать для прогнозирования землетрясений. По предварительным расчетам, можно за 2—3 суток предсказать 4 из 10 землетрясений.
Пользуясь своим методом, Александр Татаринов предсказал уже два землетрясения, ощущавшихся в прошлые годы в Улан-Удэ.
Записи в тетради наблюдений за выбросом плазмоидов появляются ежедневно. Ученый успокаивает: пока признаков грядущего сильного землетрясения он не отмечает.
Комплексный суточный мониторинг должен вклюные геофизические методы (сейсмические, электрические, магнитометрические), но и сейсмоакустический, гидрогеодеформационный, геохимический методы и многие-многие другие. А для этого нужны современные сейсмологические станции с новым оборудованием и усовершенствованными методиками сейсмопрогноза.
Метод Александра Татаринова, заявленный еще в 2007 году, не нашел в Бурятии должного признания. Некоторые даже подсмеивались над ученым, пока через пару лет после начала его исследований плазмоидов и в российской науке, и за границей не заговорили о «светящихся предвестниках землетрясений».
Как говорится, нет пророка в своем отечестве. Сейчас Александр Татаринов работает над монографией, посвященной плазмоидам. Не так давно работами ученого заинтересовались в Кембриджском университете.
Затем Александру Васильевичу предложили стать редактором одного из электронных журналов. Его работами теперь интересуются ученые многих стран, но вызывают бурю критики в Бурятии. На это он смущенно отвечает: «Собаки лают, караван идет».
Дина Оккерт, Любовь Ульянова, специально для спецвыпуска «Наш Байкал»