Спасти «севера». Уйти от долгов
Баир Цыренов рассказал, как авиация и дороги спасут северные районы
Как будет развиваться проблемное авиасообщение в Бурятии? Почему северные районы считают, что они не нужны республике? Что будет с госдолгом Улан-Удэ? Об этом нам рассказал депутат Народного Хурала, директор по региональной деятельности ИФК «Метрополь», участник предварительного голосования «Единой России» Баир Цыренов.
– В рамках мероприятий по предварительному голосованию «Единой России» Вы побывали в северных районах Бурятии. Какие насущные проблемы Вы там увидели и как, вообще, там живется людям?
– На каждой второй встрече люди говорили, что при такой оторванности от остальной Бурятии у них складывается впечатление, что они республике не нужны. Они чувствуют себя больше иркутянами или даже красноярцами. Потому что основной завоз продуктов идет из Красноярска.
Жителями Севера, бамовцами ощущается депрессия. И главная причина – в неудовлетворительном транспортном сообщении с остальной частью Бурятии. Люди из-за этого очень страдают. Сейчас завоз продуктов происходит в основном на автомашинах с иркутской стороны. Автотранспорт сразу же влияет на себестоимость, и цены в магазинах высокие. Самолеты не летают. Можно было бы какие-то продукты завозить самолетами – было бы рентабельнее.
Повторюсь, на севере Бурятии две основные болезненные темы – аэропорт и дороги. Дорога через Даван нуждается в кардинальном улучшении. В решении дорожного вопроса нужно кооперироваться с Иркутской областью. Ведь иркутянам тоже выгодно, чтобы там была хорошая дорога, потому что, в том числе, снабжение Бодайбо идет через бурятский участок. И первые деньги выделены, финансирование пошло. Но объемы маленькие.
Кроме того, проблемы социальные. Средняя заработная плата молодого учителя – 20000–22000 рублей. Так как своего жилья нет, приходится арендовать за 15000 рублей в месяц. Остаток от зарплаты – ниже прожиточного минимума. При этом Северобайкальск нуждается в молодых учителях, и каждый для города – на «вес золота». Связано это со следующими обстоятельствами: численность населения с каждым годом уменьшается, на данный момент количество проживающих составляет 22000 человек. И возраст большинства учителей в школах составляет 55–60 лет. Через несколько лет в школах наступит крайняя нехватка кадров.
В результате оторванности части Бурятии и депрессии люди задают вопрос : что дальше будет с северными районами, с городом, с поселениями?
– Сейчас вокруг северного авиасообщения Бурятии происходят печальные события. Это и изъятие у нашей авиакомпании «ПАНХ» самолетов, и перевод аэропортов в статус посадочных площадок. Что на самом деле происходит в этой сфере?
– Еще в 2014 году я обращался к правительству, предоставлял материалы, согласованные с Минтрансом РБ, о том, что нужно семь миллионов рублей из бюджета выделить, чтобы снизить цену билета на тысячу рублей в один конец. Это привело бы к увеличению пассажиропотока, и перевозки становились бы рентабельными.
Однако была принята другая линия, и, вместо прямых дотаций, было принято решение, что правительство будет развивать «ПАНХ», помогать с обеспечением лизинговых платежей.
Из-за высоких тарифов на билеты, прекращения 2015 году прямой поддержки «ПАНХ» сократил число вылетов, это привело к прекращению денежного потока, как следствие, сейчас накопил долгов по зарплате, по налогам. И его сейчас с целью сокращения издержек заставляют перевести аэропорт в Нижнеангарске, которым они владеют, в посадочную площадку. При этом абсолютно понятно, что обратно в аэропорт мы посадочную площадку не переведем. Потому что она находится непосредственно в поселке, вокруг – жилая застройка. Таким образом, север Бурятии останется без аэропорта. Решение о переводе в площадку принял сам собственник. Там сразу сократится штат с 47 до примерно десятка человек – то есть экономятся расходы на зарплату. Но при этом, согласно существующему законодательству, на площадку самолеты класса Ан-24 летать не смогут.
Выход один – надо дотировать из бюджета. Мы же, например, можем «Молоку Бурятии» по 75 миллионов отдать в связи с кризисом. Так почему бы не дотировать авиакомпании или напрямую стоимость авиабилетов возмещать пассажирам?
Решение о переводе аэропорта Нижнеангарск в площадку пока не принято. Сейчас необходимо отложить этот вопрос до осени – с тем, чтобы авиакомпания открыла дальние продажи, и северяне, бамовцы, так же как и туристы, смогли в летний период спокойно летать. А за это время надо решить вопрос о господдержке северного авиасообщения.
– Вы, кроме прочего, председатель комиссии Хурала по развитию Улан-Удэ. Какие задачи, по-Вашему, сегодня наиболее приоритетны для столицы Бурятии?
– Меня сейчас волнует программа развития города. Сегодня разработка программы замедлилась. Ее должна делать именно республика при участии мэрии, потому что это должна быть государственная республиканская программа. В ней должны быть предусмотрены инфраструктурные объекты, такие, как мосты через Селенгу и Уду, объекты энергетики – теплотрассы, строительство которых позволит вывести ряд маленьких котельных из оборота, что улучшит экологическую обстановку.
Беспокоит, что у нас в республике не принято решение по софинансированию федеральной программы по строительству и реконструкции школ. У нас с советских времен не построено ни одной новой школы, кроме школы №6, которая всего лишь переехала на новое место. Поэтому сегодня, например, школа №8 вынуждена будет на три смены перейти. Переуплотненность огромная.
По городу еще очень важно решить вопрос муниципального долга. Он образовался не по воле городских властей, а из-за республиканских инициатив. И 250 миллионов рублей платить сегодня по коммерческим кредитам – это, по крайней мере, странно.
Мы можем оказать финансовую поддержку городу. Но, как заявляет минфин Бурятии, сегодня нет в федеральном законодательстве процедуры, которая позволяла бы муниципалитетам заменять коммерческие кредиты бюджетными.
Здесь два пути. Первый – менять федеральное законодательство. Это задача депутатов Госдумы. И второй – минфину Бурятии изыскивать какие-то возможности, чтобы город мог этот вопрос решить.
Его можно было красиво решить в прошлом году, когда у нас было четыре миллиарда сверхдоходов. Их у города отобрали. А там можно было спокойно эти долги погасить, и таких бы процентов не было. Когда говорят, что это городская проблема – это неправильно. Потому что у нас и село, и город, и райцентры – это все республика.
– Вы являетесь одним из кандидатов на праймериз «Единой России» по выборам в Госдуму. Как проходит предварительное голосование?
– Со стороны кандидатов наблюдается активность. Но, судя по реакции людей, с которыми я встречался, жители не поняли, что это такое. Очень мало информации. Я был в ряде районах, и мне говорят, что это сделано специально, чтобы включить на полную административный ресурс.
Мое решение об участии в праймериз обусловлено тем, что хочу быть полезным людям. Кроме того, в ходе праймериз, посещая районы Бурятии, мелкие поселения, узнаешь гораздо больше о тех реальных помыслах, проблемах, запросах жителей Бурятии. И я призываю всех жителей Бурятии прийти на избирательные участки 22 мая и отдать за меня свой голос!
Артем Самсонов, «Номер один».
– В рамках мероприятий по предварительному голосованию «Единой России» Вы побывали в северных районах Бурятии. Какие насущные проблемы Вы там увидели и как, вообще, там живется людям?
– На каждой второй встрече люди говорили, что при такой оторванности от остальной Бурятии у них складывается впечатление, что они республике не нужны. Они чувствуют себя больше иркутянами или даже красноярцами. Потому что основной завоз продуктов идет из Красноярска.
Жителями Севера, бамовцами ощущается депрессия. И главная причина – в неудовлетворительном транспортном сообщении с остальной частью Бурятии. Люди из-за этого очень страдают. Сейчас завоз продуктов происходит в основном на автомашинах с иркутской стороны. Автотранспорт сразу же влияет на себестоимость, и цены в магазинах высокие. Самолеты не летают. Можно было бы какие-то продукты завозить самолетами – было бы рентабельнее.
Повторюсь, на севере Бурятии две основные болезненные темы – аэропорт и дороги. Дорога через Даван нуждается в кардинальном улучшении. В решении дорожного вопроса нужно кооперироваться с Иркутской областью. Ведь иркутянам тоже выгодно, чтобы там была хорошая дорога, потому что, в том числе, снабжение Бодайбо идет через бурятский участок. И первые деньги выделены, финансирование пошло. Но объемы маленькие.
Кроме того, проблемы социальные. Средняя заработная плата молодого учителя – 20000–22000 рублей. Так как своего жилья нет, приходится арендовать за 15000 рублей в месяц. Остаток от зарплаты – ниже прожиточного минимума. При этом Северобайкальск нуждается в молодых учителях, и каждый для города – на «вес золота». Связано это со следующими обстоятельствами: численность населения с каждым годом уменьшается, на данный момент количество проживающих составляет 22000 человек. И возраст большинства учителей в школах составляет 55–60 лет. Через несколько лет в школах наступит крайняя нехватка кадров.
В результате оторванности части Бурятии и депрессии люди задают вопрос : что дальше будет с северными районами, с городом, с поселениями?
– Сейчас вокруг северного авиасообщения Бурятии происходят печальные события. Это и изъятие у нашей авиакомпании «ПАНХ» самолетов, и перевод аэропортов в статус посадочных площадок. Что на самом деле происходит в этой сфере?
– Еще в 2014 году я обращался к правительству, предоставлял материалы, согласованные с Минтрансом РБ, о том, что нужно семь миллионов рублей из бюджета выделить, чтобы снизить цену билета на тысячу рублей в один конец. Это привело бы к увеличению пассажиропотока, и перевозки становились бы рентабельными.
Однако была принята другая линия, и, вместо прямых дотаций, было принято решение, что правительство будет развивать «ПАНХ», помогать с обеспечением лизинговых платежей.
Из-за высоких тарифов на билеты, прекращения 2015 году прямой поддержки «ПАНХ» сократил число вылетов, это привело к прекращению денежного потока, как следствие, сейчас накопил долгов по зарплате, по налогам. И его сейчас с целью сокращения издержек заставляют перевести аэропорт в Нижнеангарске, которым они владеют, в посадочную площадку. При этом абсолютно понятно, что обратно в аэропорт мы посадочную площадку не переведем. Потому что она находится непосредственно в поселке, вокруг – жилая застройка. Таким образом, север Бурятии останется без аэропорта. Решение о переводе в площадку принял сам собственник. Там сразу сократится штат с 47 до примерно десятка человек – то есть экономятся расходы на зарплату. Но при этом, согласно существующему законодательству, на площадку самолеты класса Ан-24 летать не смогут.
Выход один – надо дотировать из бюджета. Мы же, например, можем «Молоку Бурятии» по 75 миллионов отдать в связи с кризисом. Так почему бы не дотировать авиакомпании или напрямую стоимость авиабилетов возмещать пассажирам?
Решение о переводе аэропорта Нижнеангарск в площадку пока не принято. Сейчас необходимо отложить этот вопрос до осени – с тем, чтобы авиакомпания открыла дальние продажи, и северяне, бамовцы, так же как и туристы, смогли в летний период спокойно летать. А за это время надо решить вопрос о господдержке северного авиасообщения.
– Вы, кроме прочего, председатель комиссии Хурала по развитию Улан-Удэ. Какие задачи, по-Вашему, сегодня наиболее приоритетны для столицы Бурятии?
– Меня сейчас волнует программа развития города. Сегодня разработка программы замедлилась. Ее должна делать именно республика при участии мэрии, потому что это должна быть государственная республиканская программа. В ней должны быть предусмотрены инфраструктурные объекты, такие, как мосты через Селенгу и Уду, объекты энергетики – теплотрассы, строительство которых позволит вывести ряд маленьких котельных из оборота, что улучшит экологическую обстановку.
Беспокоит, что у нас в республике не принято решение по софинансированию федеральной программы по строительству и реконструкции школ. У нас с советских времен не построено ни одной новой школы, кроме школы №6, которая всего лишь переехала на новое место. Поэтому сегодня, например, школа №8 вынуждена будет на три смены перейти. Переуплотненность огромная.
По городу еще очень важно решить вопрос муниципального долга. Он образовался не по воле городских властей, а из-за республиканских инициатив. И 250 миллионов рублей платить сегодня по коммерческим кредитам – это, по крайней мере, странно.
Мы можем оказать финансовую поддержку городу. Но, как заявляет минфин Бурятии, сегодня нет в федеральном законодательстве процедуры, которая позволяла бы муниципалитетам заменять коммерческие кредиты бюджетными.
Здесь два пути. Первый – менять федеральное законодательство. Это задача депутатов Госдумы. И второй – минфину Бурятии изыскивать какие-то возможности, чтобы город мог этот вопрос решить.
Его можно было красиво решить в прошлом году, когда у нас было четыре миллиарда сверхдоходов. Их у города отобрали. А там можно было спокойно эти долги погасить, и таких бы процентов не было. Когда говорят, что это городская проблема – это неправильно. Потому что у нас и село, и город, и райцентры – это все республика.
– Вы являетесь одним из кандидатов на праймериз «Единой России» по выборам в Госдуму. Как проходит предварительное голосование?
– Со стороны кандидатов наблюдается активность. Но, судя по реакции людей, с которыми я встречался, жители не поняли, что это такое. Очень мало информации. Я был в ряде районах, и мне говорят, что это сделано специально, чтобы включить на полную административный ресурс.
Мое решение об участии в праймериз обусловлено тем, что хочу быть полезным людям. Кроме того, в ходе праймериз, посещая районы Бурятии, мелкие поселения, узнаешь гораздо больше о тех реальных помыслах, проблемах, запросах жителей Бурятии. И я призываю всех жителей Бурятии прийти на избирательные участки 22 мая и отдать за меня свой голос!
Артем Самсонов, «Номер один».
