«Смерть пришла вместе с пожарами»

Жители маленького села Закалтус в Кабанском районе вот уже несколько лет живут, как на пороховой бочке
A- A+
Горящие торфяники превратили их жизнь в ад – густой едкий дым от пожаров усложнил и без того непростую жизнь сельчан. За последние годы в селе резко возросло число заболевших онкологией, люди боятся за своих детей, но уехать куда-то из смертельно опасной деревни у них нет возможности. 

«У нас нет чистого воздуха, нет нормальной воды, и земля горит под ногами – как нам жить?» – сокрушаются жители Закалтуса.

Сухое «Золотое кольцо»

Торфяные болота, или, как здесь говорят, «калтусы», окаймляющие село, когда-то дали название этой маленькой деревне к югу от Каменска и они же сейчас доставляют жителям большие проблемы. Вот уже третий год торфяники горят, да так, что вечером в деревне не видно соседского дома. Густой смог стоит здесь как утренний туман, с той лишь разницей, что приправлен запахом гари. Таким сильным, что дышать приходится через мокрую тряпку. 

– Раньше я у себя во дворе вот здесь, в беседке, все лето спал – воздух свежий, а нынче за лето я тут раза два-три ночевал, потому что постоянно дым, дым и дым, – сетует местный житель Павел Никонов, неравнодушный к бедам села. – Раньше таких пожаров не было, самое большое – три гектара горело, но они сразу затухали. Почему? Потому что оросительно-осушительная система была полная воды. Сейчас вот уже десять лет, с приходом нового начальника мелиорации, надежная система дала сбой, каналы закопаны. За эти годы торфяники высушили все напрочь – сейчас спичку кинь, и загорит. 

Павел Ильич раскладывает карту, на которой показывает «Золотое кольцо» – так в простонародье называется территория, соединяющая по кругу села Шигаево, Колесово, Кабанск, Закалтус, Большая речка, Посольск, Истомино. По периметру – 100 километров.

– Вот эти речки полностью питают эту территорию торфяников, – ведет на карте Павел Ильич. – Этакий круговорот, который сейчас прерывается и способствует торфяным возгораниям. У нас 5 тысяч гектаров оросительно-осушительной системы, которая была построена еще в 70-е годы, каналы питались речками и работали надежно, не то что сейчас. Мы добывали здесь ондатру, знаем здесь каждый кустик, где надо воду дать, где закрыть. А что сейчас? Оросительная система сошла на нет. Вон, в Боргое одним перекопом закопали канал в 800 гектаров. Зачем? Мы считаем, чтобы побольше денег получить за тушение. Привлекают технику, копают бульдозерами, экскаваторами, работы много, а этот канал не раскапывают. Потому что не выгодно. Это еще раз доказывает, что пожары – не что иное, как бизнес. 

Как в страшном кино

– С тех пор как пожары пошли, у нас в деревне больных онкологией стало больше, – делится Павел Ильич. – Мы раньше-то про рак этот только по телевизору слышали. Деревня у нас небольшая, 500 человек, а сколько уже болеет! У меня брат в 69 лет умер, в Новый год будет год со дня его  смерти. Рак легких, хотя в жизни ни одной сигареты не выкурил. Вон у нас тут бабушка лежит, болеет, дай ей Бог еще пожить. Двое померло, это только рядом. У одной женщины в 28 лет рак обнаружили, сейчас лечится в Иркутске. 

Про облака желтой пыли, поднимающиеся, как в фантастических фильмах, здесь вспоминают с волнением. Говорят, зарево от пожаров бывает такое, что кажется – горит совсем рядом. Порой невозможно бывает дышать, особенно тяжело приходится старикам и детям. 

– У моего отца рак языка, в прошлом году умер. У матери тоже рак, – рассказывает Галина Шевелева, староста села. – Летом вообще ничего не было видно, астматикам особенно тяжело приходилось. А детей, их у нас в селе больше ста, как было оградить от этой напасти?  

В прошлом году село потрясла смерть не родившегося ребенка. Он умер в утробе матери от кислородного голодания. Связывать эту трагедию с едким дымом, который окутывает село последние годы, сельчане не спешат, но факт остается фактом.  

Задыхаясь от дыма в родном селе, депутат сельского поселения Ольга Петухова обратилась в Роспотребнадзор с просьбой провести анализ проб воздуха. По ее словам, первый ответ ведомства ее крайне удивил. В нем говорилось, что качество атмосферного воздуха соответствует санитарным требованиям. Лишь спустя время, при новом анализе, обнаружились превышения содержащихся в воздухе вредных веществ. По данным Роспотребнадзора, в ноябре 2015 года пробы в селе Закалтус показали превышение предельно допустимых концентраций по взвешенным веществам в 1,3 раза. 

– Весной коровы с пастбищ желтые возвращались, – рассказывает Ольга Петухова. – Они вместе с травой пепел ели, вся эта гадость сначала в кровь коровам попадала, потом в молоко.   

Свалившиеся на голову сельчан беды с пожарами добавились к застарелым проблемам. Централизованного водоснабжения в деревне нет. Вода привозная – 200 литров на неделю. Некоторые ездят за водой в Кабанск, а кто не может, берет воду из сельского канала. Какого она качества, никто не знает.  

– Воды в наших скважинах нет, в колодцах тоже. Нам только обещают провести воду, уже и смета была составлена, первый этап работ был запланирован, но воз и ныне там. И спросить не с кого, – сетует староста села.   

Получается, в селе нет воды, экологически чистого молока и свежего воздуха. Плюс к этому, нет даже фельдшера. Помогать жителям осталась одна медсестра.  

Пенсионер-сталкер

Торфяные пожары коварны – если до конца не затушить, вспыхнут снова. Чтобы следить за пожароопасной ситуацией, Павел Ильич поставил каждый очаг возгорания на специальный учет, отмечая крестиком на карте, где и когда загорелась земля. 

– Я с нового года ходил на болота, все эти пожары контролировал, – рассказывает Павел Ильич. – Не могу я сидеть, когда родная деревня горит. Встану на лыжи, возьму совочек легонький, лопата-то тяжелая, да и иду за село. Очаги по зиме хорошо видно, я их снегом закидаю. В следующий раз пойду, посмотрю – где-то потух, где-то меньше стал. У меня на каждом очаге вешки стояли – палки с привязанными целлофановыми мешками. 

Павел Ильич, как сталкер, водит волонтеров к местам возгорания торфяников. По собственной инициативе пенсионер помогает им в тушении, у него во дворе волонтеры оставляют весь свой инвентарь – шланги, водопомпы, лопаты. 

– Вот интересно, чиновники, спасатели отчитываются, что они контролируют ситуацию с пожарами. Вот реальный пример – приехали ребята-волонтеры, чтобы пожары тушить, позвонили эмчээсникам. А те пришли ко мне: где очаги пожаров? Так вы же пишете в газете, что мониторите ситуацию! Что же вы сюда пришли? Я им карту достаю и показываю, где очаги пожара. 

Павел Ильич согласился сопроводить и нас по местам пожаров. Сразу за деревней земля зияет провалами от бушевавшей здесь стихии. Потушенные пожарища черными чернилами заливают позеленевшие пастбища. 

– Мы ведь в результате пожаров пастбищ лишились, зимой скот нечем было кормить, – рассказывает по дороге Галина Шевелева, староста села. – Падеж скота был. Коровы отелятся, все силы теленку отдадут и падают. А сколько коров провалилось в горящий торф! Если получат ожоги, вылечить нельзя – приходилось забивать. 

На месте, где еще недавно дымилась земля, кажется, огонь отступил. Но знающие природу торфяных пожаров сельчане по запаху гари находят очаги, готовые воспламениться вновь. Павел Ильич проходит пепелище по кайме, палкой проверяет границы и находит тлеющий очаг. 

– Вот очаг, под землю уходит, – показывает сельчанин. Метровая палка, которой он проверяет очаг, на всю длину уходит под зеленеющую корку земли. – Здесь он будет гореть под землей, уходить вглубь и может вылезти где-нибудь вон там. Помню, ребята-волонтеры тушили, целую тропу натоптали, а вечером прямо на ней новый очаг обнаружили – огонь потихоньку туда убежал. 

– Горячий какой! Яйца можно варить, – прикладывая руку к краю земляной корки, говорит староста села. – Торфяной пожар очень коварный, поэтому, если даже его затопили, нужно каждый день осматривать края пепелища.  

По словам Павла Ильича, в марте-феврале здесь было больше десяти очагов, сейчас осталось два. Чтобы они не разгорелись, сельчане решили приехать сюда вечером с лопатами. 

– Надо опять ехать, выкидывать горящий торф на мокрую землю – иначе беда, – констатирует Павел Ильич. Он не верит власти – давно уже привык надеяться только на себя и на соратников-односельчан. 

Тем временем история с Закалтусом – это только малая толика того, что происходит. Можно сказать, жителям маленького села еще «повезло». В некоторых селах Бурятии ситуация еще плачевнее. 

Так, Роспотребнадзором в 2015 году обнаружено превышение предельно допустимых концентраций по взвешенным веществам в 2,9 раза на станции Посольская того же Кабанского района, а в поселке Горный нормы и вовсе превысились в 3,2 раза. 

Любовь Ульянова, «Номер один».  

© 2012 — 2024
Редакция газеты GAZETA-N1.RU
Все права защищены.