Живые камни
Состоялось открытие персональной выставки Юрия Мандаганова
7 декабря в Художественном музее имени Ц. С. Сампилова известный художник-монументалист Юрий Мандаганов представил свою персональную выставку, посвященную 70-летию со дня рождения.
Чувства в твердой оболочке
На юбилейной выставке можно увидеть более 80 избранных произведений флорентийской мозаики, графики, а также арт-объекты.
Глядя на картины, сложно поверить, что они созданы из камней, ведь не видно ни швов, ни состыковок. По мнению Юрия Мандаганова, в этом и заключается мастерство художника: при взгляде на картины зритель не должен видеть, какими муками, страданиями и большими вложениями были найдены камни и создана картина.
А процесс этот весьма трудоемок, как в материальном, так и физическом плане. Ведь каменные валуны, глыбы надо найти, затем привезти в мастерскую, где долго и кропотливо искать нужный кусочек. Возможно, поэтому мастеров, работающих в технике флорентийской мозаики, во всем мире единицы. Флорентийская мозаика – самая сложная из всех техник, но и самая красивая.
– Такой богатой коллекции нет ни у одного художника, – говорит Юрий Мандаганов. – Я интересовался флорентийской мозаикой в Европе, Америке, был в Ватикане. Даже в Китае признались, что впервые видят такие работы, как у меня. Работами флорентийской мозаики, в которых художник может вольно выразить свои мысли, чувства в камне, пожалуй, могу похвастаться только я.
Юрий Ендонович говорит о камнях, как о живых существах:
– Камни – это живой материал. Каждый камень имеет свою энергетику, структуру, бывает твердый, мягкий, хрупкий и так далее. Чтобы постичь камень как материал, его краски, нужны годы упорного труда. Одним днем или месяцем его не понять. Камень очень загадочный – это не безликая пластмасса. Одного и того же камня – с той же структурой, трещинами – я больше в мире не найду.
И, похоже, зрители тоже чувствуют душу камней. Потому как каждый видит в этих переливах, линиях разные образы, которые к тому же постоянно меняются. А ведь камнями можно лечить, даже существует такое понятие в медицине, как «литотерапия».
Богатство под ногами
Бурятия, по признанию художника, – благодатный край для флорентийской мозаики:
– У нас несметное количество природных богатств. Мы ходим по ним и даже не замечаем. В одном карьере можно найти множество камней различных оттенков и разных пород. Тот же нефрит бывает черным, белым, зеленым. Я обошел сотни рек и ручейков, что в Оке, что у себя в Закамне. И везде я как художник видел красивые камни, мой глаз цеплялся за каждый.
Где можно найти залежи интересных камней, Юрию Ендоновичу подсказывают геологи. Однако в работах художника используются и вторсырье – брусовый камень, камешки от дорожных бордюров, гранит и так далее.
Как признается художник, он мыслит цветами. Перед тем как приступить к работе, в голове уже видит эксиз.
– Когда работаешь с камнем, нужно десять раз отмерить, потом резать. Потому что живопись можно переписать, стереть, закрасить, а в камне трудозатраты очень большие, – говорит Юрий Мандаганов.
Что касается сюжетов, это в большинстве своем тема ностальгии по детству, родине. Вместе с тем художник говорит о собственной невостребованности в Бурятии.
– Флорентийская мозаика должна жить в архитектуре, это монументальное искусство, – говорит Юрий Мандаганов. – Должен быть синтез изобразительного искусства, архитектуры и музыки. Взять, к примеру, Собор Парижской Богоматери или Домский собор – это готическая архитектура, устремленная в небо, полумрак, органная музыка и на потолке цветные витражи, и этот синтез, эта гармония имеют колоссальную силу воздействия на человека.
В Бурятии же подобных объектов нет. У нас строятся коммерческие помещения, торговые центры, где главный принцип – чтобы было дешево.
Тем не менее картины Юрия Мандаганова украшают галереи влиятельных коллекционеров и знатоков искусства по всему миру. Многие произведения Юрия Мандаганова вошли в собрания крупнейших музеев и институций: Государственной Третьяковской галереи, Государственного музея Востока, Московского музея современного искусства, музея Н. Фешина в США, фонда «Росизопропаганда».
Екатерина Лонская, «Номер один».
Чувства в твердой оболочке
На юбилейной выставке можно увидеть более 80 избранных произведений флорентийской мозаики, графики, а также арт-объекты.
Глядя на картины, сложно поверить, что они созданы из камней, ведь не видно ни швов, ни состыковок. По мнению Юрия Мандаганова, в этом и заключается мастерство художника: при взгляде на картины зритель не должен видеть, какими муками, страданиями и большими вложениями были найдены камни и создана картина.
А процесс этот весьма трудоемок, как в материальном, так и физическом плане. Ведь каменные валуны, глыбы надо найти, затем привезти в мастерскую, где долго и кропотливо искать нужный кусочек. Возможно, поэтому мастеров, работающих в технике флорентийской мозаики, во всем мире единицы. Флорентийская мозаика – самая сложная из всех техник, но и самая красивая.
– Такой богатой коллекции нет ни у одного художника, – говорит Юрий Мандаганов. – Я интересовался флорентийской мозаикой в Европе, Америке, был в Ватикане. Даже в Китае признались, что впервые видят такие работы, как у меня. Работами флорентийской мозаики, в которых художник может вольно выразить свои мысли, чувства в камне, пожалуй, могу похвастаться только я.
Юрий Ендонович говорит о камнях, как о живых существах:
– Камни – это живой материал. Каждый камень имеет свою энергетику, структуру, бывает твердый, мягкий, хрупкий и так далее. Чтобы постичь камень как материал, его краски, нужны годы упорного труда. Одним днем или месяцем его не понять. Камень очень загадочный – это не безликая пластмасса. Одного и того же камня – с той же структурой, трещинами – я больше в мире не найду.
И, похоже, зрители тоже чувствуют душу камней. Потому как каждый видит в этих переливах, линиях разные образы, которые к тому же постоянно меняются. А ведь камнями можно лечить, даже существует такое понятие в медицине, как «литотерапия».
Богатство под ногами
Бурятия, по признанию художника, – благодатный край для флорентийской мозаики:
– У нас несметное количество природных богатств. Мы ходим по ним и даже не замечаем. В одном карьере можно найти множество камней различных оттенков и разных пород. Тот же нефрит бывает черным, белым, зеленым. Я обошел сотни рек и ручейков, что в Оке, что у себя в Закамне. И везде я как художник видел красивые камни, мой глаз цеплялся за каждый.
Где можно найти залежи интересных камней, Юрию Ендоновичу подсказывают геологи. Однако в работах художника используются и вторсырье – брусовый камень, камешки от дорожных бордюров, гранит и так далее.
Как признается художник, он мыслит цветами. Перед тем как приступить к работе, в голове уже видит эксиз.
– Когда работаешь с камнем, нужно десять раз отмерить, потом резать. Потому что живопись можно переписать, стереть, закрасить, а в камне трудозатраты очень большие, – говорит Юрий Мандаганов.
Что касается сюжетов, это в большинстве своем тема ностальгии по детству, родине. Вместе с тем художник говорит о собственной невостребованности в Бурятии.
– Флорентийская мозаика должна жить в архитектуре, это монументальное искусство, – говорит Юрий Мандаганов. – Должен быть синтез изобразительного искусства, архитектуры и музыки. Взять, к примеру, Собор Парижской Богоматери или Домский собор – это готическая архитектура, устремленная в небо, полумрак, органная музыка и на потолке цветные витражи, и этот синтез, эта гармония имеют колоссальную силу воздействия на человека.
В Бурятии же подобных объектов нет. У нас строятся коммерческие помещения, торговые центры, где главный принцип – чтобы было дешево.
Тем не менее картины Юрия Мандаганова украшают галереи влиятельных коллекционеров и знатоков искусства по всему миру. Многие произведения Юрия Мандаганова вошли в собрания крупнейших музеев и институций: Государственной Третьяковской галереи, Государственного музея Востока, Московского музея современного искусства, музея Н. Фешина в США, фонда «Росизопропаганда».
Екатерина Лонская, «Номер один».
