Нож в сердце из-за пыток
Фермер из Еравнинского района хотел убить себя, чтобы не сесть за чужое преступление
Происшествие произошло в прошлом году в Еравнинском районе. На одном из гуртов в селе Целинное исчез человек. Как водится, под подозрение попали те, кто в последний раз видел потерявшегося.
Житель села Целинное Батор уверяет, что допросы велись не просто с пристрастием, а с применением пыток.
- У нас с братом свое хозяйство в районе, мы держим скот. Когда исчез работник с соседнего гурта, полицейские стали ко мне приезжать, спрашивать, не знаю ли чего, мол, я последний, кто его видел. Я действительно его подвозил как-то раз, но по пути у меня сломалась машина. Пока ее чинил, он решил пешком дойти самостоятельно. Меня начали вызывать в полицию, просили сознаться, что причастен к его исчезновению.
По словам Батора, уговоры очень скоро сменились на более «серьезные разговоры».
- Ночью приехали ко мне на стоянку, увезли в отдел полиции. Закрыли. Утром начали допрашивать. Теперь уже не спрашивали, как все произошло. А требовали, чтобы я сразу показал им труп. Несколько раз повторяли один и тот же вопрос: «Где труп?». Потом начали бить. Пинали и били. Я не хотел признаваться в том, чего не делал. Потом услышал, что сейчас принесут «волшебный рюкзачок». Принесли мешок, в котором были скотч, одеяло, противогаз. Меня обмотали так, что я не мог пошевелиться, закатали в одеяло, положили на стол головой вниз. Надели противогаз, начали перекрывать воздух. Я несколько раз терял сознание. Задыхался. Умолял, чтобы они прекратили. Через часа полтора уже не мог терпеть и от безысходности сказал, что согласен на все.
Как рассказывает Батор, после этого ему стали предлагать одну за другой версии того, как именно он совершил убийство.
- Сначала сказали, что я машиной переехал, видимо, задавил его, а потом испугался и спрятал. Я согласился. Потом говорят: «А может, ты ножом?». Я тоже согласился. На все был согласен, даже с тем, что расчленил и по лесу разбросал останки.
Батор дважды проходил исследование на полиграфе, специалиста-полиграфолога специально для этого случая привезли из Улан-Удэ. Но с результатами тестирования мужчину не ознакомили. Кроме того, по словам Батора, его принудили отказаться от своего адвоката, назначив ему «своего» правозащитника.
- Я не знал, как мне сделать так, чтобы мой адвокат приехал ко мне и спас меня. Ночью после допроса я попытался порезать себе руки, чтобы добиться этого. Но реакции никакой не было.
Все это время Батор думал только об одном – теперь с него будут просить информацию о местонахождении трупа. И на этот раз даже после страшных пыток он не сможет ответить на вопросы.
Одна мысль о том, что его снова заставят задыхаться и умирать на том столе, приводила мужчину в ужас. Он был готов на что угодно, только бы не испытывать вновь те самые мучения. В голову засела мысль, что ему нужно любым путем добраться до дома, где были острые ножи.
- Я сказал, что мой брат знает, где находится труп. Тогда мы поехали на гурт. Когда приехали, полицейские стали разговаривать с братом, а я успел зайти домой. Схватил нож и изо всех сил воткнул его.
Истекая кровью, мужчина успел выйти на улицу и крикнуть полицейским: «Хотели труп? Получите!». И рухнул на землю. Очнулся мужчина только через сутки.
По словам врачей, мужчине чудом удалось выжить. Десять дней Батор провел в реанимации. Затем еще какое-то время лечился в психиатрической клинике. Здесь медики попытались помочь ему прийти в себя, но последствия для здоровья и психики остались по сей день.
- Я панически боюсь духоты, закрытого пространства, боюсь теперь один ездить в город. И особенно боюсь людей в форме, - признается Батор. – И, конечно, мне стыдно, и я извинялся перед братом, что оклеветал его.
Труп того самого пропавшего мужчины, в убийстве которого подозревали Батора, вскоре нашли.
- Следователь мне сказал, что повреждений не было. Ни перелома, ничего такого. Однако из-за сильной гнилости определить точную причину смерти экспертам не удалось, – говорит адвокат Батора Виктор Лапердин.
Уголовное преследование в отношении сельчанина было прекращено.
- Заключение СМЭ показало, что причину смерти установить невозможно в силу гнилостных изменений трупа. Поэтому дело закрыли за отсутствием события преступления, - пояснил руководитель Еравнинского МСО СУ СК РФ по РБ Борис Потхоев. И тут же высказал свои подозрения, что подозреваемый, возможно, специально тянул время, чтобы дело приняло именно такой оборот.
Тем временем адвокат уверен, речь идет о злоупотреблении служебным положением и доведении до самоубийства. Тем более что похожие истории в его практике явление обыденное.
Однако в следкоме Бурятии с точкой зрения адвоката и его подзащитного не согласны.
- В отделе по расследованию особо опасных дел была проведена проверка по факту причинения телесных повреждений сотрудниками полиции и по факту доведения до суицида этого гражданина. Было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. То есть данные доводы не подтвердились, - говорит и.о. старшего помощника руководителя СУ СК России по Бурятии Елена Димова.
Тем временем Виктор Лапердин таким исходом дела не удивлен. Он считает, что в Бурятии такого рода преступления (пытки подозреваемых) далеко не редкость, вот только не всегда удается наказать виновников. Даже если дело дойдет до суда, больше чем условный срок люди в погонах, как правило, не получают.
- Доходит до того, что граждане пишут жалобы на полицейских пачками, а им в ответ приходят один за другим отказы. Следственные органы и опера работают в одной связке. Следкому нужно раскрытие, оперативным работникам то же самое. Вот только оперативная работа в Бурятии часто заменяется пытками. После чего люди признаются в любых преступлениях, - уверен правозащитник. – При этом до адвокатов или до публичной огласки доходят только самые резонансные дела. Когда человека доводят до суицида, убивают или калечат.
Житель села Целинное Батор уверяет, что допросы велись не просто с пристрастием, а с применением пыток.
- У нас с братом свое хозяйство в районе, мы держим скот. Когда исчез работник с соседнего гурта, полицейские стали ко мне приезжать, спрашивать, не знаю ли чего, мол, я последний, кто его видел. Я действительно его подвозил как-то раз, но по пути у меня сломалась машина. Пока ее чинил, он решил пешком дойти самостоятельно. Меня начали вызывать в полицию, просили сознаться, что причастен к его исчезновению.
По словам Батора, уговоры очень скоро сменились на более «серьезные разговоры».
- Ночью приехали ко мне на стоянку, увезли в отдел полиции. Закрыли. Утром начали допрашивать. Теперь уже не спрашивали, как все произошло. А требовали, чтобы я сразу показал им труп. Несколько раз повторяли один и тот же вопрос: «Где труп?». Потом начали бить. Пинали и били. Я не хотел признаваться в том, чего не делал. Потом услышал, что сейчас принесут «волшебный рюкзачок». Принесли мешок, в котором были скотч, одеяло, противогаз. Меня обмотали так, что я не мог пошевелиться, закатали в одеяло, положили на стол головой вниз. Надели противогаз, начали перекрывать воздух. Я несколько раз терял сознание. Задыхался. Умолял, чтобы они прекратили. Через часа полтора уже не мог терпеть и от безысходности сказал, что согласен на все.
Как рассказывает Батор, после этого ему стали предлагать одну за другой версии того, как именно он совершил убийство.
- Сначала сказали, что я машиной переехал, видимо, задавил его, а потом испугался и спрятал. Я согласился. Потом говорят: «А может, ты ножом?». Я тоже согласился. На все был согласен, даже с тем, что расчленил и по лесу разбросал останки.
Батор дважды проходил исследование на полиграфе, специалиста-полиграфолога специально для этого случая привезли из Улан-Удэ. Но с результатами тестирования мужчину не ознакомили. Кроме того, по словам Батора, его принудили отказаться от своего адвоката, назначив ему «своего» правозащитника.
- Я не знал, как мне сделать так, чтобы мой адвокат приехал ко мне и спас меня. Ночью после допроса я попытался порезать себе руки, чтобы добиться этого. Но реакции никакой не было.
Все это время Батор думал только об одном – теперь с него будут просить информацию о местонахождении трупа. И на этот раз даже после страшных пыток он не сможет ответить на вопросы.
- Но как я мог им труп показать? Никак. Даже если бы убили. Потому что не знал, где находится этот человек или его тело, - говорит Батор.
- Я сказал, что мой брат знает, где находится труп. Тогда мы поехали на гурт. Когда приехали, полицейские стали разговаривать с братом, а я успел зайти домой. Схватил нож и изо всех сил воткнул его.
Истекая кровью, мужчина успел выйти на улицу и крикнуть полицейским: «Хотели труп? Получите!». И рухнул на землю. Очнулся мужчина только через сутки.
По словам врачей, мужчине чудом удалось выжить. Десять дней Батор провел в реанимации. Затем еще какое-то время лечился в психиатрической клинике. Здесь медики попытались помочь ему прийти в себя, но последствия для здоровья и психики остались по сей день.
- Я панически боюсь духоты, закрытого пространства, боюсь теперь один ездить в город. И особенно боюсь людей в форме, - признается Батор. – И, конечно, мне стыдно, и я извинялся перед братом, что оклеветал его.
Труп того самого пропавшего мужчины, в убийстве которого подозревали Батора, вскоре нашли.
- Следователь мне сказал, что повреждений не было. Ни перелома, ничего такого. Однако из-за сильной гнилости определить точную причину смерти экспертам не удалось, – говорит адвокат Батора Виктор Лапердин.
Уголовное преследование в отношении сельчанина было прекращено.
- Заключение СМЭ показало, что причину смерти установить невозможно в силу гнилостных изменений трупа. Поэтому дело закрыли за отсутствием события преступления, - пояснил руководитель Еравнинского МСО СУ СК РФ по РБ Борис Потхоев. И тут же высказал свои подозрения, что подозреваемый, возможно, специально тянул время, чтобы дело приняло именно такой оборот.
Тем временем адвокат уверен, речь идет о злоупотреблении служебным положением и доведении до самоубийства. Тем более что похожие истории в его практике явление обыденное.
Однако в следкоме Бурятии с точкой зрения адвоката и его подзащитного не согласны.
- В отделе по расследованию особо опасных дел была проведена проверка по факту причинения телесных повреждений сотрудниками полиции и по факту доведения до суицида этого гражданина. Было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. То есть данные доводы не подтвердились, - говорит и.о. старшего помощника руководителя СУ СК России по Бурятии Елена Димова.
Тем временем Виктор Лапердин таким исходом дела не удивлен. Он считает, что в Бурятии такого рода преступления (пытки подозреваемых) далеко не редкость, вот только не всегда удается наказать виновников. Даже если дело дойдет до суда, больше чем условный срок люди в погонах, как правило, не получают.
- Доходит до того, что граждане пишут жалобы на полицейских пачками, а им в ответ приходят один за другим отказы. Следственные органы и опера работают в одной связке. Следкому нужно раскрытие, оперативным работникам то же самое. Вот только оперативная работа в Бурятии часто заменяется пытками. После чего люди признаются в любых преступлениях, - уверен правозащитник. – При этом до адвокатов или до публичной огласки доходят только самые резонансные дела. Когда человека доводят до суицида, убивают или калечат.