Как «расцветала» преступность
Полковник милиции рассказал о том, как Бурятия переживала «лихие» девяностые
Он - один из тех, кто лицом к лицу столкнулся с новыми реалиями криминального мира в «лихие» 90-е. На его глазах в постсоветское время появлялись рэкетиры, «смотрящие», преступные группировки, а в обиход вошли необычные для людей того времени фразы: «заказное убийство» и «вор в законе». Николай Рогалев, полковник милиции в отставке, в те годы был первым заместителем начальника легендарного «шестого отдела» - Управления по борьбе с организованной преступностью при МВД Бурятии, стоящего на передовой в войне с криминалом. Николай Николаевич – уникальная личность, после выхода на пенсию он стал членом Союза писателей России и выпустил четыре сборника стихотворений. Как поэтическая муза уживается с воспоминаниями о тяжелых милицейских буднях, Николай Николаевич поделился с нашими читателями.
Первое заказное убийство
Он пришел в органы в 1980 году после окончания Омской высшей школы милиции МВД СССР. Несколько лет проработал инспектором уголовного розыска и заместителем начальника отделения УР в Железнодорожном отделе, а затем Николая Рогалева заметили и перевели в аппарат МВД на должность начальника отдела по борьбе с имущественными преступлениями: кражами, грабежами, разбоями. Когда после развала Союза произошел резкий всплеск преступности, по всей стране создали подразделения по борьбе с организованной преступностью. В Бурятии начальником «шестого отдела» назначили Ивана Калашникова, старшим оперуполномоченным по особо важным делам стал Николай Рогалев.
- Нас было несколько человек - четыре опера, секретарь и водитель, это потом выросло целое управление. В те годы столкнулись с такими формами и видами преступлений, которых раньше не было. Что такое рэкет? Слова-то такого толком не знали. Заказное убийство? Сутенерство? Мы оказались в новых обстоятельствах - эти явления появлялись на наших глазах. Не было тогда никаких особых методик работы, сами учились формам противодействия, разрабатывали и внедряли их в практику, - делится полковник в отставке.
Первое заказное убийство в Бурятии произошло в начале 90-х, когда убили Павла Путина, хозяина бара «Интер», располагавшегося в районе ресторана «Одон». Бизнесмена застрелили из пистолета «ТТ», когда он заходил в подъезд своего дома неподалеку от бара.
- Первый вопрос был - кому это выгодно, - вспоминает Николай Рогалев. - Раскрыли преступление быстро, мотивом была конкурентная борьба. Киллером оказался сотрудник Хабаровского управления внутренних дел – сержант пожарной части, тогда входившей в структуру МВД. Его задержали, пистолет изъяли.
«Цветочники» против рэкетиров
В те годы преступность трансформировалась в организованную. Активно формировались криминальные группировки, их консолидировали вокруг себя как судимые авторитеты, так и «чистые», несидевшие граждане. «Бригады» делились на «синих» (цвета тюремных наколок) и «спортсменов».
- У каждой группировки своя специфика, традиции и законы, но цель у всех была одна – контроль над денежными потоками. Где деньги - там криминал. Начиналось все с мелочи, со старушек, торговавших семечками. На Центральном рынке, где сейчас торговые павильоны, располагались лабазы под открытым небом. Продавали тогда самошитые джинсы, шапки. К продавцам подходили и требовали денег. Если отказывали - брызгали кислотой на семечки, джинсы. Все, товар испорчен. В следующий раз люди платили. Помню, на блошином рынке на Мелькомбинате сотрудники ОБХСС задерживали спекулянтов, а мы - своих рэкетиров, охотившихся за их спекулянтами.
Толчком к формированию преступных группировок стал запрет на продажу алкоголя. Водку продавали по талонам - на один, кажется, давали две бутылки водки или четыре вина. Талон не имел практически никаких защитных признаков, и его подделывали, причем неплохо. Те, кто продавал фальшивые талоны на водку, имел тогда большие деньги, и рэкетирские группировки наживались на них хорошо, - рассказывает полковник в отставке.
Рэкетирская группировка уроженца Азербайджана Сахиба (имя изменено), собравшего под свое крыло пацанов-«наперсточников» и спортсменов, начинала с рынков, затем перешла на торговцев талонами и паленой водкой, далее стала захватывать и другие территории.
- В те годы девушки цветами не торговали, монополистами в этой области были выходцы с Кавказа. Заходишь на Центральный рынок, с одной стороны стоят «цветочники», с другой – ряд рэкетиров. Тогда еще никто никого не боялся – мы с этого начинали. Однажды «цветочники», человек 30, пришли в МВД – сильно их допекли сборщики подати. Я вышел к ним, успокоил, по их делу мы провели операцию - рэкетиров по пять-десять человек прямо посреди рынка уложили лицом вниз в наручниках. Тогда еще не было СОБРа, задерживали оперативники. Потихоньку порядок навели, - вспоминает Николай Рогалев.
Но через некоторое время конфликт между противоборствующими сторонами вспыхнул с новой силой. 25 декабря 1993 года «цветочники» собрали по квартирам Сахиба и его пособников и свезли всех в дом в районе Мелькомбината, там связали и сбросили в подполье.
- Ночью на нескольких машинах «цветочники» увезли всех на Пыхту, в район Тещиного языка. Там били топором по голове и складывали в синюю «шестерку» Сахиба. Главаря тоже там убили. Говорят, он перед смертью сам положил голову на капот под топор. Как раскрыли? Один из приговоренных к смерти выжил. Каким-то чудом он, раненый, дошел пешком полураздетый до Стрелки. Мы с ним разговаривали уже в больнице. Кого-то из «цветочников» успели задержать здесь, остальных собирали несколько лет: кого - на войне в Нагорном Карабахе, кого - в Таджикистане, - делится бывший оперативник.
Янка
В 90-е, на переломе эпох, в противоборство вступали криминальные формации старого и нового поколений: одни не хотели сдавать своих позиций, а молодые авторитеты пытались перехватить власть в свои руки. В этой войне погиб Ян Коварский, молодой, но весьма амбициозный авторитет. Группу по расследованию его убийства возглавлял Николай Рогалев.
Летом 1995-го в милицию обратилась жена Коварского, спросила, когда отпустят ее мужа, которого ночью забрали молодые парни в форме сотрудников СОБРа. Среди задержанных Янки не было, следователь прокуратуры возбудил уголовное дело по статье «Похищение человека».
- Никаких зацепок поначалу не было. Но нам тогда уже удалось создать систему сбора и анализа информации. Мы выяснили, что накануне на одного местного предпринимателя «наехали» бандиты, дескать, делиться надо. Но коммерсант уже имел «крышу», которой тут же сообщил о вымогателях. «Стрелка» по выяснению отношений между группировками в духе уголовной романтики состоялась на кладбище. Одну сторону представляли люди уголовного «авторитета» Геннадия Михайлова по кличке Гендос, человека старых «воровских» традиций, зрелого и чтимого, а с другой – люди Яна Коварского. Этот амбициозный лидер молодежных преступных группировок претендовал если не на титул «вора в законе», то как минимум на должность «смотрящего за положением» в Бурятии, - рассказывает Николай Николаевич.
Оперативники узнали, что с Гендосом было несколько таких же, как он, возрастных уголовников, а силовую поддержку им осуществляли спортсмены-кунфуисты, не нюхавшие «зоны». Это была зацепка.
- Кунфуисты, не имевшие опыта общения с милицией, оказались самым слабым звеном. Мы решили начать с них. Нашли их быстро, выяснилось, что ребят просто-напросто обманули, сказав, что нужно Янку привезти на разговор к Гендосу. Позже оказалось, что доставили они его на расстрел, - делится полковник милиции.
В лесу, за поселком Аршан, для парня уже была заготовлена могила. Янку поставили на край ямы, вырытой на небольшой полянке между деревьями, и после короткой словесной перепалки его выстрелом в лицо из «ТТ» убил один из подручных Гендоса Аркадий Васильев. Могила была неглубокой, поэтому, чтобы ее не разрыли собаки, труп завалили камнями, залили соляркой и засыпали песком.
Исполнителя задержали быстро, остальных участников расстрела искали полгода. Последним взяли Гендоса - Михайлова. Его задержали в Москве оперативники местного РУБОПа. Его как организатора убийства по решению воровской сходки приговорили к смерти и привели приговор в исполнение в колонии, где он тогда отбывал наказание.
В душе - поэт
Криминогенная обстановка в стране тогда была крайне сложной. Громкие происшествия сменяли друг друга почти каждый день. Чего только стоит освобождение третьеклассников, которых в заложники прямо в школе Зверосовхоза взял убийца, требуя выпустить своего подельника. В этой сложной операции Рогалев также принимал непосредственное участие. К счастью, детей удалось освободить, не пролив крови.
На глазах Рогалева и его коллег появлялись так называемые «смотрящие» за положением. Оперативники УБОП знали, кого назначали на эту «должность», их задача была противодействовать этому процессу, разными способами разобщать криминальную структуру, не дать иерархии сформироваться.
- В Бурятии никогда не было вора в законе. Нет и сейчас. В этом плане наша республика стала исключением. Конечно, были желающие контролировать республику, но у них ничего не получалось. Потому что мы пресекали тогда и сейчас в этом направлении работает Управление уголовного розыска, - констатирует полковник милиции.
Вспоминая годы службы, Николай Николаевич признается, что ни разу не пожалел о том, что стал опером. Сейчас, в отставке, он, как и прежде, в строю - полковник возглавляет общественный совет при МВД по РБ. Удивительно, но работа в органах не превратила его в циника. Можно сказать, наоборот. После выхода на пенсию Николай Рогалев нашел себя в творчестве, с перерывом в 20 лет начал писать стихи.
Сейчас на его счету четыре сборника стихотворений (два изданы в Улан-Удэ, два – в Питере), публикации в зарубежных журналах, сборниках, участие в поэтических вечерах и конкурсах. О работе в милиции – лишь единицы, основная часть произведений - философские эссе о прошлом и будущем России, о Белом движении, о любви и своем месте в мире…
- Бывает, просто приходит строчка или услышишь фразу, и будто зерно падает в землю, строчка за строчкой начинает рождаться что-то новое. Оно захватывает тебя всего с головой и не отпускает, пока не превратится в часть тебя, - улыбаясь, признается полковник-поэт.
Любовь Ульянова, «Номер один».
Первое заказное убийство
Он пришел в органы в 1980 году после окончания Омской высшей школы милиции МВД СССР. Несколько лет проработал инспектором уголовного розыска и заместителем начальника отделения УР в Железнодорожном отделе, а затем Николая Рогалева заметили и перевели в аппарат МВД на должность начальника отдела по борьбе с имущественными преступлениями: кражами, грабежами, разбоями. Когда после развала Союза произошел резкий всплеск преступности, по всей стране создали подразделения по борьбе с организованной преступностью. В Бурятии начальником «шестого отдела» назначили Ивана Калашникова, старшим оперуполномоченным по особо важным делам стал Николай Рогалев.
- Нас было несколько человек - четыре опера, секретарь и водитель, это потом выросло целое управление. В те годы столкнулись с такими формами и видами преступлений, которых раньше не было. Что такое рэкет? Слова-то такого толком не знали. Заказное убийство? Сутенерство? Мы оказались в новых обстоятельствах - эти явления появлялись на наших глазах. Не было тогда никаких особых методик работы, сами учились формам противодействия, разрабатывали и внедряли их в практику, - делится полковник в отставке.
Первое заказное убийство в Бурятии произошло в начале 90-х, когда убили Павла Путина, хозяина бара «Интер», располагавшегося в районе ресторана «Одон». Бизнесмена застрелили из пистолета «ТТ», когда он заходил в подъезд своего дома неподалеку от бара.
- Первый вопрос был - кому это выгодно, - вспоминает Николай Рогалев. - Раскрыли преступление быстро, мотивом была конкурентная борьба. Киллером оказался сотрудник Хабаровского управления внутренних дел – сержант пожарной части, тогда входившей в структуру МВД. Его задержали, пистолет изъяли.
«Цветочники» против рэкетиров
В те годы преступность трансформировалась в организованную. Активно формировались криминальные группировки, их консолидировали вокруг себя как судимые авторитеты, так и «чистые», несидевшие граждане. «Бригады» делились на «синих» (цвета тюремных наколок) и «спортсменов».
- У каждой группировки своя специфика, традиции и законы, но цель у всех была одна – контроль над денежными потоками. Где деньги - там криминал. Начиналось все с мелочи, со старушек, торговавших семечками. На Центральном рынке, где сейчас торговые павильоны, располагались лабазы под открытым небом. Продавали тогда самошитые джинсы, шапки. К продавцам подходили и требовали денег. Если отказывали - брызгали кислотой на семечки, джинсы. Все, товар испорчен. В следующий раз люди платили. Помню, на блошином рынке на Мелькомбинате сотрудники ОБХСС задерживали спекулянтов, а мы - своих рэкетиров, охотившихся за их спекулянтами.
Толчком к формированию преступных группировок стал запрет на продажу алкоголя. Водку продавали по талонам - на один, кажется, давали две бутылки водки или четыре вина. Талон не имел практически никаких защитных признаков, и его подделывали, причем неплохо. Те, кто продавал фальшивые талоны на водку, имел тогда большие деньги, и рэкетирские группировки наживались на них хорошо, - рассказывает полковник в отставке.
Рэкетирская группировка уроженца Азербайджана Сахиба (имя изменено), собравшего под свое крыло пацанов-«наперсточников» и спортсменов, начинала с рынков, затем перешла на торговцев талонами и паленой водкой, далее стала захватывать и другие территории.
- В те годы девушки цветами не торговали, монополистами в этой области были выходцы с Кавказа. Заходишь на Центральный рынок, с одной стороны стоят «цветочники», с другой – ряд рэкетиров. Тогда еще никто никого не боялся – мы с этого начинали. Однажды «цветочники», человек 30, пришли в МВД – сильно их допекли сборщики подати. Я вышел к ним, успокоил, по их делу мы провели операцию - рэкетиров по пять-десять человек прямо посреди рынка уложили лицом вниз в наручниках. Тогда еще не было СОБРа, задерживали оперативники. Потихоньку порядок навели, - вспоминает Николай Рогалев.
Но через некоторое время конфликт между противоборствующими сторонами вспыхнул с новой силой. 25 декабря 1993 года «цветочники» собрали по квартирам Сахиба и его пособников и свезли всех в дом в районе Мелькомбината, там связали и сбросили в подполье.
- Ночью на нескольких машинах «цветочники» увезли всех на Пыхту, в район Тещиного языка. Там били топором по голове и складывали в синюю «шестерку» Сахиба. Главаря тоже там убили. Говорят, он перед смертью сам положил голову на капот под топор. Как раскрыли? Один из приговоренных к смерти выжил. Каким-то чудом он, раненый, дошел пешком полураздетый до Стрелки. Мы с ним разговаривали уже в больнице. Кого-то из «цветочников» успели задержать здесь, остальных собирали несколько лет: кого - на войне в Нагорном Карабахе, кого - в Таджикистане, - делится бывший оперативник.
Янка
В 90-е, на переломе эпох, в противоборство вступали криминальные формации старого и нового поколений: одни не хотели сдавать своих позиций, а молодые авторитеты пытались перехватить власть в свои руки. В этой войне погиб Ян Коварский, молодой, но весьма амбициозный авторитет. Группу по расследованию его убийства возглавлял Николай Рогалев.
Летом 1995-го в милицию обратилась жена Коварского, спросила, когда отпустят ее мужа, которого ночью забрали молодые парни в форме сотрудников СОБРа. Среди задержанных Янки не было, следователь прокуратуры возбудил уголовное дело по статье «Похищение человека».
- Никаких зацепок поначалу не было. Но нам тогда уже удалось создать систему сбора и анализа информации. Мы выяснили, что накануне на одного местного предпринимателя «наехали» бандиты, дескать, делиться надо. Но коммерсант уже имел «крышу», которой тут же сообщил о вымогателях. «Стрелка» по выяснению отношений между группировками в духе уголовной романтики состоялась на кладбище. Одну сторону представляли люди уголовного «авторитета» Геннадия Михайлова по кличке Гендос, человека старых «воровских» традиций, зрелого и чтимого, а с другой – люди Яна Коварского. Этот амбициозный лидер молодежных преступных группировок претендовал если не на титул «вора в законе», то как минимум на должность «смотрящего за положением» в Бурятии, - рассказывает Николай Николаевич.
Оперативники узнали, что с Гендосом было несколько таких же, как он, возрастных уголовников, а силовую поддержку им осуществляли спортсмены-кунфуисты, не нюхавшие «зоны». Это была зацепка.
- Кунфуисты, не имевшие опыта общения с милицией, оказались самым слабым звеном. Мы решили начать с них. Нашли их быстро, выяснилось, что ребят просто-напросто обманули, сказав, что нужно Янку привезти на разговор к Гендосу. Позже оказалось, что доставили они его на расстрел, - делится полковник милиции.
В лесу, за поселком Аршан, для парня уже была заготовлена могила. Янку поставили на край ямы, вырытой на небольшой полянке между деревьями, и после короткой словесной перепалки его выстрелом в лицо из «ТТ» убил один из подручных Гендоса Аркадий Васильев. Могила была неглубокой, поэтому, чтобы ее не разрыли собаки, труп завалили камнями, залили соляркой и засыпали песком.
Исполнителя задержали быстро, остальных участников расстрела искали полгода. Последним взяли Гендоса - Михайлова. Его задержали в Москве оперативники местного РУБОПа. Его как организатора убийства по решению воровской сходки приговорили к смерти и привели приговор в исполнение в колонии, где он тогда отбывал наказание.
В душе - поэт
Криминогенная обстановка в стране тогда была крайне сложной. Громкие происшествия сменяли друг друга почти каждый день. Чего только стоит освобождение третьеклассников, которых в заложники прямо в школе Зверосовхоза взял убийца, требуя выпустить своего подельника. В этой сложной операции Рогалев также принимал непосредственное участие. К счастью, детей удалось освободить, не пролив крови.
На глазах Рогалева и его коллег появлялись так называемые «смотрящие» за положением. Оперативники УБОП знали, кого назначали на эту «должность», их задача была противодействовать этому процессу, разными способами разобщать криминальную структуру, не дать иерархии сформироваться.
- В Бурятии никогда не было вора в законе. Нет и сейчас. В этом плане наша республика стала исключением. Конечно, были желающие контролировать республику, но у них ничего не получалось. Потому что мы пресекали тогда и сейчас в этом направлении работает Управление уголовного розыска, - констатирует полковник милиции.
Вспоминая годы службы, Николай Николаевич признается, что ни разу не пожалел о том, что стал опером. Сейчас, в отставке, он, как и прежде, в строю - полковник возглавляет общественный совет при МВД по РБ. Удивительно, но работа в органах не превратила его в циника. Можно сказать, наоборот. После выхода на пенсию Николай Рогалев нашел себя в творчестве, с перерывом в 20 лет начал писать стихи.
Сейчас на его счету четыре сборника стихотворений (два изданы в Улан-Удэ, два – в Питере), публикации в зарубежных журналах, сборниках, участие в поэтических вечерах и конкурсах. О работе в милиции – лишь единицы, основная часть произведений - философские эссе о прошлом и будущем России, о Белом движении, о любви и своем месте в мире…
- Бывает, просто приходит строчка или услышишь фразу, и будто зерно падает в землю, строчка за строчкой начинает рождаться что-то новое. Оно захватывает тебя всего с головой и не отпускает, пока не превратится в часть тебя, - улыбаясь, признается полковник-поэт.
Любовь Ульянова, «Номер один».
