Врачи ни при чем?
Улан-удэнка после операции достала из живота марлю метровой длины
Крайне необычный иск жительницы Улан-Удэ рассмотрел Железнодорожный районный суд, а затем и Верховный суд Бурятии. Женщина утверждала, что через полтора года после операции, проведенной ей в Городской больнице №4, из нее вышла марля длиной почти в метр, которую забыли медики. Из-за присутствия в организме инородного тела горожанка испытывала постоянные боли, моральный вред от которых она оценила в почти 2 млн рублей.
Мама сильно кричала
Как следует из иска, операцию женщине провели в январе 2017 года. После нее горожанка испытывала сильные спазматические боли в животе, вздутие, образовалась кишечная непроходимость. В течение года и семи месяцев наблюдалась общая слабость, быстрая утомляемость, она не могла нормально питаться и фактически готовилась к смерти.
В августе 2018 года с женщиной произошло странное событие. Вот как описала суду тот день свидетель - дочь истца.
«В июле 2018 года маме стало плохо, она лежала пластом, не ела, не пила, каждый день у нее была рвота и сильные боли. Это продолжалось до середины августа, когда в обеденное время мать пошла в ванную комнату. Свидетель сидела на диване с телефоном в руках, мама сильно закричала. Дочь побежала в ванную комнату, где увидела, как из нее выходит что-то непонятное, похожее на колбасу, как выяснилось позже, это была свернутая марля диаметром 2 - 2,5 сантиметра и длиной около метра. Мама велела снимать на телефон, что дочь и сделала. Впоследствии скопировала видеофайл на компьютер. Суд убежден в искренности несовершеннолетнего свидетеля и правдивости ее показаний», - сказано в материалах дела.
Представители Горбольницы №4 иск не признали. Врачи пояснили, что перед ушиванием послеоперационной раны медсестра провела подсчет инструментов и перевязочного материала, о чем составлен соответствующий протокол. Поскольку недостачи перевязочного материала не имелось, салфетка не могла быть оставлена в организме истца при операции. Кроме того, врачи сослались на невозможность длительного нахождения марли в брюшной полости либо в просвете кишечника, поскольку это, по их мнению, неизбежно привело бы к сепсису, перитониту, острой кишечной непроходимости в первые же дни после операции. Медики также предположили, что женщина сама поместила марлю в организм.
«Считают, что, если факт выхода текстиломы из организма истца не зафиксирован медицинскими работниками, этого факта не было», - зафиксировал их позицию суд.
Разбили все аргументы
Однако позицию врачей суд оценил критически.
«Доводы ответчика о том, что миграция инородного тела в просвете кишечника невозможна, поскольку это неизбежно привело бы к сепсису, перитониту, острой кишечной непроходимости в первые же дни после операции, является предположением, не подкрепленным доказательствами, и опровергается многочисленными научными публикациями, размещенными в открытом доступе. В них описаны факты длительного бессимптомного нахождения инородных тел в организме пациентов и их миграция из брюшной полости в просветы внутренних органов», - пояснил свою позицию районный суд, сославшись на ряд статей в медицинских журналах. В одной из них, в частности, приводятся примеры, когда сроки нахождения инородных тел в брюшной полости составляют до 38 и более лет. Однако в ряде случаев из-за давления фиброзных масс на кишечную стенку может развиться ее некроз с последующей миграцией инородных тел в просвет кишечника.
«Протокол операционной медицинской сестры не является достаточным и безусловным доказательством того, что при пересчете 446 однородных предметов не могла быть допущена ошибка», - разбил еще один аргумент ответчика судья.
Мнение же врачей о том, что факт выхода инородного тела из организма может быть подтвержден только медицинской документацией, суд и вовсе назвал ошибочным, сославшись на Гражданский процессуальный кодекс.
«Таким образом, истцом доказан факт выхода текстильной салфетки. Учитывая, что иных оперативных вмешательств, кроме операции, произведенной в Городской больнице №4, у истца не было, ответчиком не доказано, что истец самостоятельно ввела в желудочно-кишечный тракт инородное тело либо оно попало в организм истца иным способом, суд находит установленным факт оказания истцу медицинской помощи ненадлежащего качества», - резюмировал судья Валерий Усков.
Однако, признав правоту женщины, суд, тем не менее, посчитал, что «достаточной и справедливой» компенсацией морального вреда для истицы будет сумма в размере 100 тыс. рублей.
Эксперты не поверили
Решением райсуда остались недовольны обе стороны. Истца не удовлетворил размер компенсации, а ответчика – что «спор рассмотрен формально, поверхностно, суд не содействовал сбору всех доказательств по делу».
Дело в порядке апелляции поступило на рассмотрение в Верховный суд Бурятии. В процессе даже принял участие прокурор, который встал на сторону ответчиков. Для разрешения спора была назначена экспертиза.
Изучив видеозапись и другие материалы, эксперты ГБУЗ «Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» сделали свои выводы. Они были однозначными и оказались не в пользу женщины.
«Предоставленный фрагмент марлевой ткани не является интраперационным инородным телом, не имеет ни макроскопических, ни гистологических признаков длительного нахождения в тканях. Полное сохранение волокнистых структур медицинской марли в случае ее пребывания в брюшной полости на протяжении 1,5 года исключается. Наиболее вероятно, что эта марлевая салфетка введена незадолго до проведения видеозаписи», - огласил заключение экспертов суд.
Судебная коллегия также отметила, что выводы иркутских экспертов согласуются с выводами судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» при Минздраве Бурятии, сделанными ранее. Однако районный суд не принял их во внимание и не дал им оценку.
«С учетом заключения экспертов, суд не должен был ограничиваться просмотром видеозаписи и без достаточных на то оснований ссылаться на научные статьи, описывающие клинические случаи миграции марлевой салфетки, поскольку, как следовало из медицинской документации, наличие инородного тела не подтверждалось ультразвуковыми исследованиями. Кроме того, принимать в качестве достоверного доказательства научные статьи не следовало, поскольку без привязки к конкретной клинической картине состояния здоровья пациентки они носят лишь информативный характер», - резюмировали судьи.
В итоге судебная коллегия постановила: решение районного суда отменить, принять по делу новое решение. Исковые требования улан-удэнки к Городской больнице №4 оставлены без удовлетворения.
Константин Воронов, «Номер один».
Мама сильно кричала
Как следует из иска, операцию женщине провели в январе 2017 года. После нее горожанка испытывала сильные спазматические боли в животе, вздутие, образовалась кишечная непроходимость. В течение года и семи месяцев наблюдалась общая слабость, быстрая утомляемость, она не могла нормально питаться и фактически готовилась к смерти.
В августе 2018 года с женщиной произошло странное событие. Вот как описала суду тот день свидетель - дочь истца.
«В июле 2018 года маме стало плохо, она лежала пластом, не ела, не пила, каждый день у нее была рвота и сильные боли. Это продолжалось до середины августа, когда в обеденное время мать пошла в ванную комнату. Свидетель сидела на диване с телефоном в руках, мама сильно закричала. Дочь побежала в ванную комнату, где увидела, как из нее выходит что-то непонятное, похожее на колбасу, как выяснилось позже, это была свернутая марля диаметром 2 - 2,5 сантиметра и длиной около метра. Мама велела снимать на телефон, что дочь и сделала. Впоследствии скопировала видеофайл на компьютер. Суд убежден в искренности несовершеннолетнего свидетеля и правдивости ее показаний», - сказано в материалах дела.
Представители Горбольницы №4 иск не признали. Врачи пояснили, что перед ушиванием послеоперационной раны медсестра провела подсчет инструментов и перевязочного материала, о чем составлен соответствующий протокол. Поскольку недостачи перевязочного материала не имелось, салфетка не могла быть оставлена в организме истца при операции. Кроме того, врачи сослались на невозможность длительного нахождения марли в брюшной полости либо в просвете кишечника, поскольку это, по их мнению, неизбежно привело бы к сепсису, перитониту, острой кишечной непроходимости в первые же дни после операции. Медики также предположили, что женщина сама поместила марлю в организм.
«Считают, что, если факт выхода текстиломы из организма истца не зафиксирован медицинскими работниками, этого факта не было», - зафиксировал их позицию суд.
Разбили все аргументы
Однако позицию врачей суд оценил критически.
«Доводы ответчика о том, что миграция инородного тела в просвете кишечника невозможна, поскольку это неизбежно привело бы к сепсису, перитониту, острой кишечной непроходимости в первые же дни после операции, является предположением, не подкрепленным доказательствами, и опровергается многочисленными научными публикациями, размещенными в открытом доступе. В них описаны факты длительного бессимптомного нахождения инородных тел в организме пациентов и их миграция из брюшной полости в просветы внутренних органов», - пояснил свою позицию районный суд, сославшись на ряд статей в медицинских журналах. В одной из них, в частности, приводятся примеры, когда сроки нахождения инородных тел в брюшной полости составляют до 38 и более лет. Однако в ряде случаев из-за давления фиброзных масс на кишечную стенку может развиться ее некроз с последующей миграцией инородных тел в просвет кишечника.
«Протокол операционной медицинской сестры не является достаточным и безусловным доказательством того, что при пересчете 446 однородных предметов не могла быть допущена ошибка», - разбил еще один аргумент ответчика судья.
Мнение же врачей о том, что факт выхода инородного тела из организма может быть подтвержден только медицинской документацией, суд и вовсе назвал ошибочным, сославшись на Гражданский процессуальный кодекс.
«Таким образом, истцом доказан факт выхода текстильной салфетки. Учитывая, что иных оперативных вмешательств, кроме операции, произведенной в Городской больнице №4, у истца не было, ответчиком не доказано, что истец самостоятельно ввела в желудочно-кишечный тракт инородное тело либо оно попало в организм истца иным способом, суд находит установленным факт оказания истцу медицинской помощи ненадлежащего качества», - резюмировал судья Валерий Усков.
Однако, признав правоту женщины, суд, тем не менее, посчитал, что «достаточной и справедливой» компенсацией морального вреда для истицы будет сумма в размере 100 тыс. рублей.
Эксперты не поверили
Решением райсуда остались недовольны обе стороны. Истца не удовлетворил размер компенсации, а ответчика – что «спор рассмотрен формально, поверхностно, суд не содействовал сбору всех доказательств по делу».
Дело в порядке апелляции поступило на рассмотрение в Верховный суд Бурятии. В процессе даже принял участие прокурор, который встал на сторону ответчиков. Для разрешения спора была назначена экспертиза.
Изучив видеозапись и другие материалы, эксперты ГБУЗ «Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» сделали свои выводы. Они были однозначными и оказались не в пользу женщины.
«Предоставленный фрагмент марлевой ткани не является интраперационным инородным телом, не имеет ни макроскопических, ни гистологических признаков длительного нахождения в тканях. Полное сохранение волокнистых структур медицинской марли в случае ее пребывания в брюшной полости на протяжении 1,5 года исключается. Наиболее вероятно, что эта марлевая салфетка введена незадолго до проведения видеозаписи», - огласил заключение экспертов суд.
Судебная коллегия также отметила, что выводы иркутских экспертов согласуются с выводами судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» при Минздраве Бурятии, сделанными ранее. Однако районный суд не принял их во внимание и не дал им оценку.
«С учетом заключения экспертов, суд не должен был ограничиваться просмотром видеозаписи и без достаточных на то оснований ссылаться на научные статьи, описывающие клинические случаи миграции марлевой салфетки, поскольку, как следовало из медицинской документации, наличие инородного тела не подтверждалось ультразвуковыми исследованиями. Кроме того, принимать в качестве достоверного доказательства научные статьи не следовало, поскольку без привязки к конкретной клинической картине состояния здоровья пациентки они носят лишь информативный характер», - резюмировали судьи.
В итоге судебная коллегия постановила: решение районного суда отменить, принять по делу новое решение. Исковые требования улан-удэнки к Городской больнице №4 оставлены без удовлетворения.
Константин Воронов, «Номер один».
