Шок-контент
Можно ли заразиться жестокостью через монитор?
Негативные новости, фильмы, полные агрессии, ролики, демонстрирующие жестокость – все это составляет теперь часть нашей жизни. Многие уверены, именно из-за этого в реальном мире так много зла и агрессии. Так ли это на самом деле, расскажет кандидат психологических наук Игорь Бадиев.
Причина и следствие
- Игорь Валерьевич, сегодня интернет, телевидение, компьютерные игры, соцсети полны жестоких сцен и насилия. Скажите, влияет ли заэкранный мир на возникновение агрессивности у человека?
- На сегодняшний день вопрос о том, как влияет информационное пространство на человеческую психику, один из сложных и дискуссионных. То, что оно влияет на людей, сомневаться не приходится, вопрос в том, как это происходит.
Существует достаточно распространенное убеждение, что характер получаемой информации прямым непосредственным образом влияет на реальное поведение человека. Что это значит? Предполагается, что если человек смотрит сцены насилия, значит, он склонен к насилию. Если смотрит жестокие сцены, то он жестокий человек. Дескать, между контентом и личностными характеристиками человека прямая непосредственная связь.
Второе распространенное мнение касается того, каким образом влияет контент на личность. Оно вытекает из первого убеждения, что определенного рода контент создает соответствующие личностные характеристики. То есть если ребенок будет смотреть сцены насилия, то он именно эти характеристики и начнет усваивать.
Оба эти убеждения слишком упрощены и не соответствуют реальности. Почему? Да, действительно, все информационное поле определенным образом влияет на нас, но не так прямо, грубо и непосредственно, как нам может показаться.
- Почему нет этой прямой связи?
- Дело в том, что человек, получая информацию, определенным образом ее преобразовывает. Кроме того, на формирование личности, помимо контента СМИ, интернета и телевидения, влияет множество других факторов, которые имеют гораздо большее влияние на личность человека. Поэтому первый вопрос, который необходимо поставить, заключается не в том, как влияет информационная среда на личность, а какова роль информационной среды в его влиянии на человека. То есть какова его доля в совокупности всех этих факторов.
Если мы взглянем на проблему с этой точки зрения, то увидим, что доля влияния контента на человека не такая уж и большая. На личность человека в первую очередь влияет не информация, которую он получает опосредованно из каких-то источников, а те межличностные социальные и общественные отношения, в которых он участвует непосредственно.
- Получается, что уверенность родителя в том, что его ребенок жесток из-за агрессивных компьютерных игр, может быть заблуждением?
- Да. Представим, отец приходит к психологу и говорит, что его сын ведет себя агрессивно, потому что играет в жестокие игры. Вероятнее всего, родитель ошибается в установлении причинно-следственных связей. Гораздо более вероятным будет то, что его агрессивность связана с нарушенными отношениями мальчика с родителями (или других значимых для него людей).
То, что ребенок играет в жестокие игры со сценами насилия, скорее всего, следует рассматривать не как причину его агрессивности, а как ее следствие. Пытаясь разрядить запал негативных эмоциональных переживаний (гнев, злость, обиду) и не имея возможности выразить все это в реальной жизни, ребенок, вполне возможно, выплескивает их в этой игре. Такая интерпретация происходящего будет гораздо более справедливой.
Замечаем, что знакомо и значимо
Нам необходимо помнить одну важную вещь о современном информационном цифровом поле. Людям кажется, что информация формирует личность, но в действительности это мы формируем информационное поле.
Объясню на простом примере. Всем известно, что такое контекстная реклама. Если я в поисковике забил, к примеру, запрос «купить телевизор», то мне на всех сайтах и соцсетях будет приходить реклама телевизоров. Информационное поле строится таким образом, чтобы давать пользователю релевантную информацию. Все мы знаем и соглашаемся, что сайты отслеживают нашу активность, идет анализ пользовательских запросов для того, чтобы предложить нам то, что интересно. В результате, проявляя ту или иную заинтересованность, мы тем самым формируем контент, который в итоге будет окружать нас в сети.
- А если наш интерес не касается интернета?
- В реальной жизни мы в первую очередь обращаем внимание на то, что нам интересно, что соответствует нашим мотивам, потребностям, эмоциональным состояниям, интересам, мнениям. Достаточно хорошо известны и эмпирически подтверждены факты, что человек обращает внимание именно на те вещи, которые ему хорошо знакомы и с которыми он согласен. Например, при формировании подборки новостей.
Избирательность определяет, что попадает в наше поле сознания. Это объясняется на простом примере. Представьте, вы решили купить автомобиль. До этого все машины были для вас абсолютно разные. Вы выбрали определенную марку авто и вдруг неожиданно обнаружили, что по улицам ездит огромное количество точно таких же автомобилей. Раньше вы их просто-напросто не замечали. Но так как вы сфокусировались на этой марке, то стали выделять из всего многообразия авто именно эти автомобили.
С конца 20 века проводилось множество исследований касательно этого вопроса, но ни одно из них достоверно не подтвердило влияние жестоких игр на агрессивность людей. Этих связей не обнаружилось. Есть множество других способов объяснения, почему жестокие подростки играют в жестокие игры, но нет ни одного доказательства, что именно жестокие игры сделали подростов жестокими.
Не замалчивайте тему суицида
Поэтому, когда оцениваем информационное поле (СМИ, интернет, соцсети) и рассуждаем о том, как они влияют на нас, мы допускаем очень распространенную ошибку – путаем местами причину и следствие. Почему? Потому что гораздо проще объяснить очевидную смежную связь между этими явлениями. Существует такое когнитивное искажение – объяснение связи причинно-следственной связью смежных явлений. Когда мы видим, что кто-то просматривает жестокий контент, а потом совершает агрессивные действия, мы автоматически устанавливаем между ними причинно-следственную связь. Фактически же эти явления смежные, и если мы попытаемся разобраться в том, как они взаимосвязаны, то увидим обратную картину – агрессивность человека или какие-то другие тенденции толкают его на поиск соответствующей информации и просмотр соответствующего негативного контента.
Путая причинно-следственную связь, мы не можем оказать человеку необходимую помощь. В тех ситуациях, когда нас начинает беспокоить контент, просматриваемый нашим ребенком-подростком (суицидального характера, излишне агрессивный или шок-контент), нам кажется, что, отгородив ребенка от этой информации, мы поможем ему. Фактически же оказывается, что, предпринимая какие-то насильственные репрессивные средства, направленные исключительно (подчеркиваю – исключительно) на отгораживание этого контента, мы зачастую только усугубляем ситуацию. Дело в том, что эти наши насильственные репрессивные средства приводят к еще большей дезадаптации ребенка.
В итоге он не находит ответов на свои вопросы, лишается возможности хоть как-то отреагировать, выразить и разобраться со своими переживаниями, в которых не может разобраться. Кроме того, ребенок получает резко негативную оценку этим своим переживаниям, что приводит к их табуированию.
- Касаясь табуирования некоторых тем, есть мнение, что про суицид нужно молчать. Дескать, чем меньше о нем говорят, тем меньше людей добровольно уходят из жизни. Так ли это?
- Нет, не так. Когда мы пытаемся табуировать, замалчивать и не говорить о суициде, мы тем самым просто-напросто табуируем суицидальные переживания у людей, делая их переживаниями, которых следует стыдиться и скрывать. Следовательно, такие люди оказываются не в состоянии попросить и получить необходимую им помощь. Происходит стигматизация.
Но это не значит, что о суициде надо кричать со всех столбов. Нет, конечно. В этом плане я бы сравнил обсуждение темы суицидов с половым воспитанием. Это факты нашей жизни, о которых необходимо разговаривать, ничего в этом постыдного, криминального и преступного нет.
Нужно объяснять и рассказывать, что суицидальные переживания не являются чем-то постыдным и просить о помощи это не проявление слабости. Наоборот, попросить о помощи в сложной ситуации, когда ты тебе сложно и трудно справиться самостоятельно, это есть проявление силы.
- Итак, если родители видят у своих детей настораживающую их информацию, не нужно делать поспешных выводов.
- В первую очередь не надо путать причину и следствие. Наша задача заключается не в том, чтобы максимально огородить детей от жестокого мира. Мы это не сможем сделать при всем своем желании. А в том, чтобы дать им возможность жить, адаптироваться, приспосабливаться и наслаждаться этим миром. Если ребенку требуется помощь профессионала, следует обратиться к психологу.
Напоминаю телефоны психологической помощи для детей и подростков: в Центре диагностики и консультирования - 55 38 17 или позвонить на телефон доверия - 8 800 2000 122.
Беседовала Любовь Ульянова, «Номер один».
Вопросы психологу вы можете задать по адресу: pismo77@inbox.ru
Причина и следствие
- Игорь Валерьевич, сегодня интернет, телевидение, компьютерные игры, соцсети полны жестоких сцен и насилия. Скажите, влияет ли заэкранный мир на возникновение агрессивности у человека?
- На сегодняшний день вопрос о том, как влияет информационное пространство на человеческую психику, один из сложных и дискуссионных. То, что оно влияет на людей, сомневаться не приходится, вопрос в том, как это происходит.
Существует достаточно распространенное убеждение, что характер получаемой информации прямым непосредственным образом влияет на реальное поведение человека. Что это значит? Предполагается, что если человек смотрит сцены насилия, значит, он склонен к насилию. Если смотрит жестокие сцены, то он жестокий человек. Дескать, между контентом и личностными характеристиками человека прямая непосредственная связь.
Второе распространенное мнение касается того, каким образом влияет контент на личность. Оно вытекает из первого убеждения, что определенного рода контент создает соответствующие личностные характеристики. То есть если ребенок будет смотреть сцены насилия, то он именно эти характеристики и начнет усваивать.
Оба эти убеждения слишком упрощены и не соответствуют реальности. Почему? Да, действительно, все информационное поле определенным образом влияет на нас, но не так прямо, грубо и непосредственно, как нам может показаться.
- Почему нет этой прямой связи?
- Дело в том, что человек, получая информацию, определенным образом ее преобразовывает. Кроме того, на формирование личности, помимо контента СМИ, интернета и телевидения, влияет множество других факторов, которые имеют гораздо большее влияние на личность человека. Поэтому первый вопрос, который необходимо поставить, заключается не в том, как влияет информационная среда на личность, а какова роль информационной среды в его влиянии на человека. То есть какова его доля в совокупности всех этих факторов.
Если мы взглянем на проблему с этой точки зрения, то увидим, что доля влияния контента на человека не такая уж и большая. На личность человека в первую очередь влияет не информация, которую он получает опосредованно из каких-то источников, а те межличностные социальные и общественные отношения, в которых он участвует непосредственно.
- Получается, что уверенность родителя в том, что его ребенок жесток из-за агрессивных компьютерных игр, может быть заблуждением?
- Да. Представим, отец приходит к психологу и говорит, что его сын ведет себя агрессивно, потому что играет в жестокие игры. Вероятнее всего, родитель ошибается в установлении причинно-следственных связей. Гораздо более вероятным будет то, что его агрессивность связана с нарушенными отношениями мальчика с родителями (или других значимых для него людей).
То, что ребенок играет в жестокие игры со сценами насилия, скорее всего, следует рассматривать не как причину его агрессивности, а как ее следствие. Пытаясь разрядить запал негативных эмоциональных переживаний (гнев, злость, обиду) и не имея возможности выразить все это в реальной жизни, ребенок, вполне возможно, выплескивает их в этой игре. Такая интерпретация происходящего будет гораздо более справедливой.
Замечаем, что знакомо и значимо
Нам необходимо помнить одну важную вещь о современном информационном цифровом поле. Людям кажется, что информация формирует личность, но в действительности это мы формируем информационное поле.
Объясню на простом примере. Всем известно, что такое контекстная реклама. Если я в поисковике забил, к примеру, запрос «купить телевизор», то мне на всех сайтах и соцсетях будет приходить реклама телевизоров. Информационное поле строится таким образом, чтобы давать пользователю релевантную информацию. Все мы знаем и соглашаемся, что сайты отслеживают нашу активность, идет анализ пользовательских запросов для того, чтобы предложить нам то, что интересно. В результате, проявляя ту или иную заинтересованность, мы тем самым формируем контент, который в итоге будет окружать нас в сети.
- А если наш интерес не касается интернета?
- В реальной жизни мы в первую очередь обращаем внимание на то, что нам интересно, что соответствует нашим мотивам, потребностям, эмоциональным состояниям, интересам, мнениям. Достаточно хорошо известны и эмпирически подтверждены факты, что человек обращает внимание именно на те вещи, которые ему хорошо знакомы и с которыми он согласен. Например, при формировании подборки новостей.
Избирательность определяет, что попадает в наше поле сознания. Это объясняется на простом примере. Представьте, вы решили купить автомобиль. До этого все машины были для вас абсолютно разные. Вы выбрали определенную марку авто и вдруг неожиданно обнаружили, что по улицам ездит огромное количество точно таких же автомобилей. Раньше вы их просто-напросто не замечали. Но так как вы сфокусировались на этой марке, то стали выделять из всего многообразия авто именно эти автомобили.
С конца 20 века проводилось множество исследований касательно этого вопроса, но ни одно из них достоверно не подтвердило влияние жестоких игр на агрессивность людей. Этих связей не обнаружилось. Есть множество других способов объяснения, почему жестокие подростки играют в жестокие игры, но нет ни одного доказательства, что именно жестокие игры сделали подростов жестокими.
Не замалчивайте тему суицида
Поэтому, когда оцениваем информационное поле (СМИ, интернет, соцсети) и рассуждаем о том, как они влияют на нас, мы допускаем очень распространенную ошибку – путаем местами причину и следствие. Почему? Потому что гораздо проще объяснить очевидную смежную связь между этими явлениями. Существует такое когнитивное искажение – объяснение связи причинно-следственной связью смежных явлений. Когда мы видим, что кто-то просматривает жестокий контент, а потом совершает агрессивные действия, мы автоматически устанавливаем между ними причинно-следственную связь. Фактически же эти явления смежные, и если мы попытаемся разобраться в том, как они взаимосвязаны, то увидим обратную картину – агрессивность человека или какие-то другие тенденции толкают его на поиск соответствующей информации и просмотр соответствующего негативного контента.
Путая причинно-следственную связь, мы не можем оказать человеку необходимую помощь. В тех ситуациях, когда нас начинает беспокоить контент, просматриваемый нашим ребенком-подростком (суицидального характера, излишне агрессивный или шок-контент), нам кажется, что, отгородив ребенка от этой информации, мы поможем ему. Фактически же оказывается, что, предпринимая какие-то насильственные репрессивные средства, направленные исключительно (подчеркиваю – исключительно) на отгораживание этого контента, мы зачастую только усугубляем ситуацию. Дело в том, что эти наши насильственные репрессивные средства приводят к еще большей дезадаптации ребенка.
В итоге он не находит ответов на свои вопросы, лишается возможности хоть как-то отреагировать, выразить и разобраться со своими переживаниями, в которых не может разобраться. Кроме того, ребенок получает резко негативную оценку этим своим переживаниям, что приводит к их табуированию.
- Касаясь табуирования некоторых тем, есть мнение, что про суицид нужно молчать. Дескать, чем меньше о нем говорят, тем меньше людей добровольно уходят из жизни. Так ли это?
- Нет, не так. Когда мы пытаемся табуировать, замалчивать и не говорить о суициде, мы тем самым просто-напросто табуируем суицидальные переживания у людей, делая их переживаниями, которых следует стыдиться и скрывать. Следовательно, такие люди оказываются не в состоянии попросить и получить необходимую им помощь. Происходит стигматизация.
Но это не значит, что о суициде надо кричать со всех столбов. Нет, конечно. В этом плане я бы сравнил обсуждение темы суицидов с половым воспитанием. Это факты нашей жизни, о которых необходимо разговаривать, ничего в этом постыдного, криминального и преступного нет.
Нужно объяснять и рассказывать, что суицидальные переживания не являются чем-то постыдным и просить о помощи это не проявление слабости. Наоборот, попросить о помощи в сложной ситуации, когда ты тебе сложно и трудно справиться самостоятельно, это есть проявление силы.
- Итак, если родители видят у своих детей настораживающую их информацию, не нужно делать поспешных выводов.
- В первую очередь не надо путать причину и следствие. Наша задача заключается не в том, чтобы максимально огородить детей от жестокого мира. Мы это не сможем сделать при всем своем желании. А в том, чтобы дать им возможность жить, адаптироваться, приспосабливаться и наслаждаться этим миром. Если ребенку требуется помощь профессионала, следует обратиться к психологу.
Напоминаю телефоны психологической помощи для детей и подростков: в Центре диагностики и консультирования - 55 38 17 или позвонить на телефон доверия - 8 800 2000 122.
Беседовала Любовь Ульянова, «Номер один».
Вопросы психологу вы можете задать по адресу: pismo77@inbox.ru
