Военный со свалки
40-летний мужчина нашелся, потерялся и снова нашелся. Пропавшего два года назад ветерана боевых действий в Чечне обнаружили на свалке в Кяхтинском районе без документов. Ему помогли восстановить удостоверение личности, в минувшую среду 21 мая мужчину посадили на поезд, но до дома в Кемеровской области, где его ждала жена и двое детей, он в срок не добрался. Только спустя пять дней его увидели родные.
В апреле этого года жительница Кемеровской области подала заявление о безвестном исчезновении своего мужа, служившего по контракту в воинской части Кяхты. С ее слов, связь с мужем она потеряла в октябре 2012 года. Сначала думала, что муж на учениях – бывало, что он по нескольку месяцев был недоступен. Спустя время женщина позвонила в часть, где служил муж, и услышала, что он давно уже уволен из вооруженных сил.
Шло время, но муж не объявлялся. Приехать в Кяхту женщина не могла – на руках совсем маленькие сыновья-близнецы. Жена предполагала, что, возможно, муж уехал в Дагестан, где долгое время служил, где остались друзья, но почему долго не звонит и где его искать? До исчезновения муж каждый отпуск приезжал домой, отправлял деньги. Жить вместе с ним в Кяхте не получилось – не было жилья. Вот и решили, что муж, которому оставалось немного дослужить, чтобы получить сертификат на жилье, поживет один.
40-летний Николай прошел две чеченские кампании. Не раз был ранен, в горячей точке подрывался в машине, получив ожоги 60 % тела, имеет несколько боевых наград. Поисками пропавшего ветерана занялись в Кяхтинском межрайонном следственном отделе СУ СК РФ по РБ. Бывшие сослуживцы Николая сообщили, что уже давно не видели его. В ходе доследственной проверки выяснилось, что после ухода со службы пропавший общался с лицами, злоупотребляющими спиртным. При опросе они удивились, что Николай находится в розыске. Да, он жил у них, но потом попрощался, сказав, что уезжает домой к семье.
Найти ветерана не удавалось, сведений о том, что в отношении него было совершено преступление, следствие не нашло. Но заканчивать его поиски следствие не спешило. Решено было проверить еще одну информацию – по слухам, кто-то видел похожего человека на местной городской свалке в местности Ильмовая падь. Неужели военный может два года прожить на свалке? Верилось с трудом.
- Мы связались с женщиной - «смотрящей» за свалкой, которая знает всех, кто живет и работает на сортировке мусора, - рассказывает Александр Бондаренко, руководитель Кяхтинского МСО СУ СК РФ по РБ. – По описанию женщина припомнила одного из жителей свалки. Сказала, что мужчина рассказывал, что участвовал в чеченской кампании. Я показал ей фото ветерана с копии его паспорта, женщина подтвердила – «это он». Мы обрадовались, посадили женщину в машину и поскорее поехали его искать.
По дороге «смотрящая» за свалкой рассказала, что этот мужчина живет в землянке недалеко от свалки. Он очень аккуратный, не опускается, следит за собой, регулярно бреется и стирает даже свое постельное белье. При этом он человек начитанный, но нелюдимый, потому предупредила: заметив чужих, может убежать.
- И точно. Когда приехали, из машины вышли, прошли по лесу еще метров 300. Смотрим - землянка и человек возле нее. Нас увидел и начал удаляться, помаленьку отходить, теряясь в лесу, - рассказывает Александр Бондаренко. – Сопровождающая нас женщина крикнула: «Коля, это я!». Мужчина остановился. Когда я назвал его по фамилии, очень удивился.
Через окно землянки были видны нары, застеленные одеялом, печка-буржуйка, стол с газетами. Николай жил здесь с кошкой. Сортировал мусор, собирал металл и бутылки.
Николай рассказал, что уволился из армии, когда начались проблемы на службе. У него, как и многих контрактников, офицеры начали вымогать деньги, он отказался платить, как итог, последовали неприятности. С горя загулял и перестал ходить на службу. После увольнения жил по знакомым, а когда деньги кончились и пропали документы, был вынужден уйти жить на свалку. Деньги копил, чтобы заплатить штраф и восстановить документы. А без них получить пенсию в банке он не мог. «Я сдулся», - объяснил Николай свой уход в лес.
- С женой Николая не удалось связаться, перезвонил его сестре, - рассказывает Александр Бондаренко. - Сообщил, что Николай найден живым и здоровым. В трубке - тишина. Женщина несколько секунд не могла прийти в себя, настолько ее ошарашила новость.
Руководитель следственного отдела помог Николаю получить временное удостоверение личности, вместе с ним поехал в банк, где старшина снял деньги, на которые Николай купил сотовый, чтобы связаться с семьей, и билет на поезд. 21 мая Николая из Кяхты отвезли на железнодорожный вокзал в Улан-Удэ и посадили на поезд.
- Дай Бог, чтобы Николай доехал до дома. Он отзвонился мне, сказал, что проехал Иркутск, в пятницу 23 мая он должен был доехать до станции, где его ожидала сестра. Однако там он не появился, хотя знал, что сестра 300 км проехала ради этой встречи. Николай почему-то сошел с поезда раньше и отправился на автостанцию. Его телефон был недоступен. Мы все волновались – не случилось ли с ним беды. И только 26 мая родные отзвонились – Николай дома, - с облегчением сообщает Александр Бондаренко.
Любовь Ульянова, «Номер один».
Шло время, но муж не объявлялся. Приехать в Кяхту женщина не могла – на руках совсем маленькие сыновья-близнецы. Жена предполагала, что, возможно, муж уехал в Дагестан, где долгое время служил, где остались друзья, но почему долго не звонит и где его искать? До исчезновения муж каждый отпуск приезжал домой, отправлял деньги. Жить вместе с ним в Кяхте не получилось – не было жилья. Вот и решили, что муж, которому оставалось немного дослужить, чтобы получить сертификат на жилье, поживет один.
40-летний Николай прошел две чеченские кампании. Не раз был ранен, в горячей точке подрывался в машине, получив ожоги 60 % тела, имеет несколько боевых наград. Поисками пропавшего ветерана занялись в Кяхтинском межрайонном следственном отделе СУ СК РФ по РБ. Бывшие сослуживцы Николая сообщили, что уже давно не видели его. В ходе доследственной проверки выяснилось, что после ухода со службы пропавший общался с лицами, злоупотребляющими спиртным. При опросе они удивились, что Николай находится в розыске. Да, он жил у них, но потом попрощался, сказав, что уезжает домой к семье.
Найти ветерана не удавалось, сведений о том, что в отношении него было совершено преступление, следствие не нашло. Но заканчивать его поиски следствие не спешило. Решено было проверить еще одну информацию – по слухам, кто-то видел похожего человека на местной городской свалке в местности Ильмовая падь. Неужели военный может два года прожить на свалке? Верилось с трудом.
- Мы связались с женщиной - «смотрящей» за свалкой, которая знает всех, кто живет и работает на сортировке мусора, - рассказывает Александр Бондаренко, руководитель Кяхтинского МСО СУ СК РФ по РБ. – По описанию женщина припомнила одного из жителей свалки. Сказала, что мужчина рассказывал, что участвовал в чеченской кампании. Я показал ей фото ветерана с копии его паспорта, женщина подтвердила – «это он». Мы обрадовались, посадили женщину в машину и поскорее поехали его искать.
По дороге «смотрящая» за свалкой рассказала, что этот мужчина живет в землянке недалеко от свалки. Он очень аккуратный, не опускается, следит за собой, регулярно бреется и стирает даже свое постельное белье. При этом он человек начитанный, но нелюдимый, потому предупредила: заметив чужих, может убежать.
- И точно. Когда приехали, из машины вышли, прошли по лесу еще метров 300. Смотрим - землянка и человек возле нее. Нас увидел и начал удаляться, помаленьку отходить, теряясь в лесу, - рассказывает Александр Бондаренко. – Сопровождающая нас женщина крикнула: «Коля, это я!». Мужчина остановился. Когда я назвал его по фамилии, очень удивился.
Через окно землянки были видны нары, застеленные одеялом, печка-буржуйка, стол с газетами. Николай жил здесь с кошкой. Сортировал мусор, собирал металл и бутылки.
Николай рассказал, что уволился из армии, когда начались проблемы на службе. У него, как и многих контрактников, офицеры начали вымогать деньги, он отказался платить, как итог, последовали неприятности. С горя загулял и перестал ходить на службу. После увольнения жил по знакомым, а когда деньги кончились и пропали документы, был вынужден уйти жить на свалку. Деньги копил, чтобы заплатить штраф и восстановить документы. А без них получить пенсию в банке он не мог. «Я сдулся», - объяснил Николай свой уход в лес.
- С женой Николая не удалось связаться, перезвонил его сестре, - рассказывает Александр Бондаренко. - Сообщил, что Николай найден живым и здоровым. В трубке - тишина. Женщина несколько секунд не могла прийти в себя, настолько ее ошарашила новость.
Руководитель следственного отдела помог Николаю получить временное удостоверение личности, вместе с ним поехал в банк, где старшина снял деньги, на которые Николай купил сотовый, чтобы связаться с семьей, и билет на поезд. 21 мая Николая из Кяхты отвезли на железнодорожный вокзал в Улан-Удэ и посадили на поезд.
- Дай Бог, чтобы Николай доехал до дома. Он отзвонился мне, сказал, что проехал Иркутск, в пятницу 23 мая он должен был доехать до станции, где его ожидала сестра. Однако там он не появился, хотя знал, что сестра 300 км проехала ради этой встречи. Николай почему-то сошел с поезда раньше и отправился на автостанцию. Его телефон был недоступен. Мы все волновались – не случилось ли с ним беды. И только 26 мая родные отзвонились – Николай дома, - с облегчением сообщает Александр Бондаренко.
Любовь Ульянова, «Номер один».
