Происшествия
05.06.2016 в 10:28
Смертная казнь, или кому навредил таксист
Еще одна криминальная история от бывшего улан-удэнского опера
Несколько раз порывался написать рассказ о событии, очевидцем которого пришлось стать, но каждый раз откладывал. Не хотелось бередить душу воспоминаниями подобного рода, происшедшими хоть и много лет назад, но все еще крепко сидящими в памяти. И все-таки решился, может быть, эти события послужат для кого-то уроком.
В те годы я был заместителем начальника районного отдела милиции и ведал вопросами оперативно-розыскной работы. Однажды утром в расположении городской свалки, находящейся между поселками Стеклозавода и Аршана, обнаружили труп мужчины со следами огнестрельного ранения в голову. Выстрел был произведен в затылок с близкого расстояния и, судя по пулевому отверстию, был сделан из малокалиберной винтовки. Выходного отверстия не было, пуля застряла в теле.
Шла вторая половина небывало снежной зимы. И если бы в ту ночь шел снег, возможно, труп обнаружили бы не скоро, но так не случилось.
Личность убитого установили быстро. Николаев работал в таксомоторном парке, единственном в городе государственном автотранспортном предприятии, занимающимся индивидуальной перевозкой пассажиров. Частным извозом тогда практически не занимались. Можно было загреметь под статью, определяемую уголовным кодексом, как «незаконное предпринимательство». Бесплатно подвозить в попутном направлении не возбранялось.
Диспетчер таксопарка еще ночью позвонила дежурному милиции и сообщила, что водитель машины Николаев машину в гараж не поставил, хотя должен был это сделать до двенадцати ночи. Диспетчера, понятно, интересовало, в первую очередь, не было ли автодорожных происшествий с участием такси.
В таксомоторном хозяйстве работало не более ста водителей. Все машины имели салатную расцветку и были очень заметны на дорогах.
На следующее утро после обнаружения трупа в городе не работала ни одна машина-такси. Водители собрались в конторе парка и бурно обсуждали происшедшее событие. С двумя оперативными работниками уголовного розыска мы пришли в таксопарк. Все прошли в какой-то зал. Меня выслушали внимательно и в абсолютной тишине.
- Убит ваш товарищ выстрелом предположительно из малокалиберной винтовки или обреза, с заднего сидения. Осмотр убитого позволяет сделать вывод о том, что преступник был знаком с водителем.
Это предположение имело под собой некоторые основания. Дверцы заднего сидения со стороны водителей во всех машинах такси, как правило, заблокированы.
Преступнику для того, чтобы произвести выстрел точно в затылок, необходимо переместиться прямо за спину водителя. И выстрел должен производиться не на ходу, а во время остановки.
Все это давало повод предполагать, что убийца и потерпевший были знакомы.
- Для раскрытия преступления, - продолжал я, - чрезвычайно важно выяснить, по каким маршрутам ездил вчера Николаев, каких пассажиров возил. Просим тех, кто встречал его вчера в поездках по городу, либо знают о фактах, которые помогут разобраться в этом деле, рассказать об этом откровенно. Возможно, по каким-то причинам вам не захочется сделать это принародно, запишите мой телефон... Будем благодарны за любую информацию. Один из главных вопросов, который не удалось пока выяснить, - куда делась машина. Она слишком приметна, чтобы люди могли ее не заметить.
На мой взгляд, профессиональная солидарность - основное отличительное свойство, присущее автомобилистам. В трудную минуту они всегда готовы прийти на помощь друг другу - поделиться бензином на дороге, помочь устранить поломку, остановиться и вытащить тросом незнакомую машину из канавы и кювета. Да, мало ли что может на дороге случиться! Не знаю случаев, когда один водитель отказал бы другому в трудную минуту.
Таксисты были спаянным коллективом, и каждый водитель искренне хотел помочь следствию. Тревога переполняла всех: сегодня - его, а завтра, возможно, меня...
По опыту работы знаю, что в раскрытии подобного рода преступлений важно собрать как можно больше информации о самом потерпевшем, его наклонностях и связях, в том числе совсем не дружеских. Специфика работы по этому преступлению состояла в том, что по роду своей профессии таксистам постоянно приходилось сталкиваться с различными, не всегда приятными жизненными ситуациями. Иной раз пьяный в машину сядет и начинает куражиться. Другой недоволен суммой, предъявленной к оплате, и начинает высказывать водителю всякие гадости. А третьему вообще расплачиваться нечем…
Звонок раздался на следующий день.
- Возле вашего ГАИ ошивается один парень, водительские права восстанавливает. У них раньше с Николаевым конфликт был, - сказал незнакомец и сразу положил трубку.
Аппараты автоматического определителя номера тогда еще не ставили, а магнитофон для записи разговоров на своем телефоне мне установили только после этого сообщения. Позвонивший остался неизвестен.
Так в поле зрения попал «Федюня».
Срочно посылаю оперативника выяснить его личность, установить, где живет, чем занимается, каков круг общения. Сведения собрали быстро. Двадцать пять лет, не женат, по специальности шофер, временно не работает. Главное, что удалось установить - Федюня раньше работал с Николаевым в одном автохозяйстве. Однажды он из неприязни проткнул колесо автомашины Николаева, отчего тот утром не мог приступить к работе. Федюня был изобличен и заслуженно получил по зубам. Причина неприязни Федюни так и осталась тайной, а Николаев об этом никогда не говорил, видимо, не придавал событию должного значения. Вскоре Федюня схлопотал срок и в дальнейшем контактов с Николаевым не имел.
Огнестрельного оружия Федюня, похоже, не имел. В те годы еще не было таких строгостей с приобретением оружия, как сейчас. Гладкоствольные охотничьи ружья находились в свободной продаже, достаточно лишь было предъявить охотничий билет. А вот нарезное оружие продавалось по разрешениям милиции. Такого разрешения Федюне, естественно, не выдавали.
В городском обществе охотников и рыболовов, где поинтересовались - не было ли у кого из охотников кражи малокалиберной винтовки, ответили без промедления: «Осенью, накануне промыслового сезона, неизвестный отобрал у одного охотника малокалиберную винтовку». Охотник белковал сейчас в тайге и, по всем расчетам, выйти оттуда собирался не раньше марта. Промысловики имели свои охотничьи угодья с зимовьем, небольшим рубленым домишком, и проводили в тайге все это время.
Пригласил к себе участкового.
- Знаешь «Федюню»? Живет у тебя на участке.
- Знаю. Состоит на учете, как лицо, освободившееся на мест лишения свободы. Судим за тяжкое преступление.
Существовал в то время приказ МВД СССР №200, носил название «О профилактике правонарушений». Сейчас об этом направлении деятельности милиции почти не говорят. В чем суть профилактики и что для этого нужно делать, не прочитаешь ни в прессе, не услышишь в телепередачах. Приказ начинался словами: «Главное в деятельности милиции - профилактика» Приказ был объемный и представлял собой толстую книжку с подробным изложением того, что надлежит делать всем подразделениям милиции и их сотрудникам, чтобы повлиять на уровень преступности, добиваться ее сокращения. Много внимания отводилось работе с конкретными лицами, судимыми за умышленные убийства, грабежи, изнасилования, неоднократно судимыми.
- Как ты контролируешь поведение «Федюни»?
Участковый пожимает плечами, не знает, что сказать, но всем своим видом показывает, что делает все, предусмотренное приказом.
- Собирайся, посмотрим на месте, как он живет, узнаем, почему не работает, на какие шиши пьет.
«Федюня» проживал в двухэтажном деревянном доме. Квартира была рассчитана на двух хозяев с общей кухней и удобствами во дворе. Соседка, суетливая старушка, рассказала, что сосед уже два дня в доме отсутствует. «Пьет, наверное, - высказала она предположение. - Дома тоже пьет, не переставая». В углу кухни были грудой навалены пустые бутылки.
- Девушку снасильничал, пять лет сидел, - сообщила старушка, боязливо поглядывая на дверь. - Я думала, что он там ума наберется, а он еще хуже стал. Напьется и фулюганит. Один раз мне в ведро с чистой водой, на кухне стояло, взял и напрудил.
Старушка глубоко вздохнула.
- Со света меня сживает, думает всю квартиру занять... Только вы ему не говорите, а то потом меня в живых не найдете.
Не знаю, что меня подвигло к тому, чтобы проверить в его отсутствие квартиру, тем более, что никаких запоров на двери не было. Коли честно, то оперативники, как правило, народ любопытный, а если такого любопытства не будет, не будет и толку от работы.
То, что мы обнаружили в комнате, было настоящей удачей. Среди разбросанных у печки поленьев мы увидели отпиленный приклад от малокалиберной винтовки.
Дальнейшие события развивались в стремительном темпе. Именно в этот день появилось сообщение, что автомашину видели в районе поселка Тахой Селенгинского района. Повторюсь, что такси имели тогда единую расцветку и были очень приметны на дорогах. А вслед за этим сообщили, что застрявшую в сугробе машину обнаружили на перевале у села Ягодное. Это примерно в ста пятидесяти километрах от Улан-Удэ. Через три час оперативная группа была на месте. При осмотре внутри машины были обнаружены многочисленные следы пальцев рук, оставленные «Федюней».
Надо отдать должное нашим криминалистам, которые на морозе не только выявили, но и смогли изъять на дактилоскопическую пленку пальцевые следы, а затем дать и предварительное заключение об их принадлежности.
Вытащив тягачем машину из сугроба, мы заночевали в здании сельской школы, где было хорошо натоплено. А «Федюня», как потом выяснилось, скрывался здесь же в селе. Сначала он тихо сидел на чердаке той же школы, а потом, когда мы угомонились, забрался в сельмаг, украл там несколько банок «мелкого частика» в томатном соусе и пересохшие пряники, чтобы утолить голод. Ничем другим магазин не торговал.
В ту же ночь «Федюня» выбрался из села и к утру по глубокому снегу дошагал до туристической базы «Щучье озеро», где надеялся укрыться в каком-нибудь пустовавшем туристическом домике. Там он сломал замок на одном из домиков, был замечен сторожем, пытался угрожать ему обрезом, однако сторож вместе с сыном скрутили «Федюню», забрали обрез. А тут и мы, проснувшись, подъехали.
Сначала оформляли изъятие обреза малокалиберной винтовки, потом консервных банок и пряников. Долго ждали оперативную группу из Гусиноозерска, которая должна была произвести осмотр места происшествия - кражу из сельского магазина, а потом еще и допросить «Федюню» по факту кражи, поскольку к ним в руки он мог уже больше не попасть. Нам по приезду в город следовало передать «Федюню» в прокуратуру, которая расследовала уголовное дело по факту убийству таксиста. Таков был установленный порядок расследования дел этой категории. Наша миссия в раскрытии этого преступления, можно сказать, подходила к концу.
Времени для оформления изъятия и всех других процедур потребовалось много. Сторож турбазы варил для нас чай. А мы с «Федюней», уединившись в одном из пустующих домиков, вели, как может показаться со стороны, задушевную беседу.
Конечно, он, как обычно поступают махровые преступники, от всего отказывался. Такси, действительно, угнал, хотел покататься. В городе кататься на такой машине нельзя, слишком приметна, поехал в район и заблудился. Обрез нашел в машине. Откуда он там взялся, не в курсе.
«Федюня» говорил убедительно, с раскаянием. За угон машины готов был понести наказание. Он ведь не знал, что найдены улики, которые накрепко связывают его с этим убийством - отпиленный приклад, найденный в его квартире, и обрез, отобранный у него сторожем турбазы. Была пуля, вынутая из головы потерпевшего, которая была выпущена из этого обреза. А еще был охотник, у которого «Федюня» отобрал ту самую малокалиберную винтовку, совершив, по сути дела, грабеж. Этими доказательствами «Федюня» был опутан со всех сторон.
Узнав об известных нам деталях он, как говорят иногда оперативники, «поплыл».
Я не торопил его и не задавал наводящих вопросов, хотя и надеялся услышать в первую очередь: «за что?» К этому вопросу «Федюня» подошел сам. Ему удалось сплести в своем мозгу в единое целое и полученную когда-то от Николаева зуботычину, и выпитую после этого с обиды бутылку водки, после которой его потянуло на подвиги…
Встретив на улице первую попавшуюся девушку он захотел с ней пообщаться, она пыталась убежать, а он догнал ее, сбил с ног и изнасиловал. После этого его задержали, и следующие пять лет он провел «на зоне». Насильников, как известно, в колонии не почитают, и порой ему, действительно, казалось там «небо с овчинку».
Он отбывал срок, и злоба переполняла его душу. Во всем был виноват Николаев. После освобождения «Федюня» искал с ним встречи. А тот, похоже, совсем забыл об этом инциденте и, когда посадил в машину пассажиром «Федюню», приветливо расспрашивал его о жизни, о работе. «Федюня» попросил подвести до Дивизионной. За поселком Стеклозавода во время остановки он выстрелил водителю в голову.
«Федюня» проходил по делу по нескольким статьям – убийство, разбой, несколько грабежей и краж. Статья 136 - «убийство при отягчающих обстоятельствах» предусматривала высшую меру наказания - расстрел. Верховный суд Бурятской АССР так и решил. Процедура кассационного обжалования в Верховном суде РСФСР, обращение и рассмотрение вопроса о помиловании заняли не один месяц. Лишь весной следующего года в материалах дела была поставлена последняя точка.
Я вспомнил о нем, когда подводили итоги работы за прошедший год. От здания ГАИ, которая располагалась тогда по улице Шмидта, было угнано два автомобиля. Машины нашли, а угонщиков не установили. Преступления числились нераскрытыми, что, естественно, сказывалось на служебных показателях. Вспомнился звонок, с которого мы вышли на «Федюню»: «Возле вашего ГАИ ошивается парень...»
«Может быть перед расстрелом он решит покаяться, очистить свою душу от всех грехов?» - предположил я. Это, конечно, была глупость.
Здание тюрьмы, где содержались арестованные и осужденные за преступления, располагалось напротив двухэтажного административного корпуса. Тогда тюрьма еще не называлась следственным изолятором, как сейчас. Расстояние между зданиями - метров тридцать. Из окон следственной камеры, где иногда допрашивают обвиняемых, хорошо виден вход в здание тюрьмы и двор, по которому ведут арестованных.
Его вели по тюремному двору трое конвоиров - двое по бокам, один - сзади. Впереди шел начальник тюрьмы Николай Петрович. Таков был установленный порядок вывода из камеры смертников. Он был в полосатой одежде.
«Федюня» сделал лишь несколько шагов, а потом вдруг повис на руках конвоиров и дальше самостоятельно передвигаться уже не мог. Его тащили, а он даже ногами передвигать не пытался. Слышно было, как лязгают замки в калитке административного корпуса, топают по коридору сапоги конвоиров. Открылась дверь, и его затащили в кабинет.
Не знаю, о чем думал он, увидев меня в пустом помещении. Конечно, ничего хорошего не могло прийти ему в тот момент в голову. Знаю, что накануне вечером ему объявили о том, что Президиум Верховного Совета РСФСР отклонил его ходатайство о помиловании и, следовательно, приведение приговора в исполнение теперь можно ждать в любую минуту.
Об этом мы чуть раньше говорили с Николаем Петровичем, когда я попросил организовать с «Федюней» встречу. Он долго отказывался под разными предлогами, ссылаясь на какие-то инструкции, но я настаивал. Наконец, Николай Петрович сдался:
- Хорошо, мы его выведем из камеры. Только я заранее вам говорю, что никакого разговора у вас с ним не получится. Он ведь уже одной ногой на том свете. Все его мысли только этим и заняты…
Я показал «Федюне» на табурет, прибитый к полу:
- Садись, поговорить надо.
Но «Федюня» моих слов как не слышал. Он висел на руках конвоиров и даже не поднимал голову. Время от времени по телу его пробегала судорога. Я задал несколько вопросов об условиях содержания, о просьбах, с которыми он может обратиться через меня. Но он не воспринимал ни одного моего слова.
Николай Петрович оказал:
- Я же говорил, что сейчас с ним бесполезно разговаривать.
- Извините, товарищ, не знаю, кто вы по званию, - сказал один из конвоиров, - его надо обратно вести. О ведь только что обоср... когда мы его во двор выводили. Думал, что расстреливать повели...
Стало понятно, что на мою долю выпало своими глазами увидеть превращение человека в его внешнее подобие. Впрочем, не думаю, что его и раньше можно было с полным правом назвать человеком. При виде его в новом облике сначала в глубине души шевельнулась жалость, но быстро прошла. Жалеть нужно было тех, кто от него пострадал.
После этого мы еще почти час беседовали с Николаем Петровичем.
- Это они первые дни, когда сюда попадают, хорохорятся, - сказал он, имея в виду преступников, арестованных за убийство. - Сидят сначала в общих камерах и стараются перед другими показать, какие они залихватские. После приговора их переводят в камеру смертников. Там они совсем другие. Ночью не спят, мечутся от стены к стене.
- В одиночках сидят?
- Иногда по двое. Одиночки ведь не только для убийц. Камер не хватает. Но эти между собой, как правило, не общаются. У каждого голова своими мыслями занята. И все доживают свои последние дни в таком напряжении, особенно ночью, что иногда в обморок падают, когда надзиратель вдруг случайно, а может и не случайно, ударит ключом по металлической двери. Умирать ведь никому не хочется, а что сами когда-то чужую жизнь отняли, об этом не думают…
Знаю, что через два дня «Федюню» этапировали в Иркутск для приведения приговора в исполнение. В нашем городе такие приговоры не исполнялись.
К сказанному стоит добавить, что с введением моратория на смертную казнь, количество убийств, совершенных на территории нашего региона, значительно увеличилось Связаны ли между собой эти два факта, судить не берусь.
Герман ЯЗЫКОВ, заслуженный работник МВД СССР, полковник в отставке
Фото: pixabay.com
В те годы я был заместителем начальника районного отдела милиции и ведал вопросами оперативно-розыскной работы. Однажды утром в расположении городской свалки, находящейся между поселками Стеклозавода и Аршана, обнаружили труп мужчины со следами огнестрельного ранения в голову. Выстрел был произведен в затылок с близкого расстояния и, судя по пулевому отверстию, был сделан из малокалиберной винтовки. Выходного отверстия не было, пуля застряла в теле.
Шла вторая половина небывало снежной зимы. И если бы в ту ночь шел снег, возможно, труп обнаружили бы не скоро, но так не случилось.
Личность убитого установили быстро. Николаев работал в таксомоторном парке, единственном в городе государственном автотранспортном предприятии, занимающимся индивидуальной перевозкой пассажиров. Частным извозом тогда практически не занимались. Можно было загреметь под статью, определяемую уголовным кодексом, как «незаконное предпринимательство». Бесплатно подвозить в попутном направлении не возбранялось.
Диспетчер таксопарка еще ночью позвонила дежурному милиции и сообщила, что водитель машины Николаев машину в гараж не поставил, хотя должен был это сделать до двенадцати ночи. Диспетчера, понятно, интересовало, в первую очередь, не было ли автодорожных происшествий с участием такси.
В таксомоторном хозяйстве работало не более ста водителей. Все машины имели салатную расцветку и были очень заметны на дорогах.
На следующее утро после обнаружения трупа в городе не работала ни одна машина-такси. Водители собрались в конторе парка и бурно обсуждали происшедшее событие. С двумя оперативными работниками уголовного розыска мы пришли в таксопарк. Все прошли в какой-то зал. Меня выслушали внимательно и в абсолютной тишине.
- Убит ваш товарищ выстрелом предположительно из малокалиберной винтовки или обреза, с заднего сидения. Осмотр убитого позволяет сделать вывод о том, что преступник был знаком с водителем.
Это предположение имело под собой некоторые основания. Дверцы заднего сидения со стороны водителей во всех машинах такси, как правило, заблокированы.
Преступнику для того, чтобы произвести выстрел точно в затылок, необходимо переместиться прямо за спину водителя. И выстрел должен производиться не на ходу, а во время остановки.
Все это давало повод предполагать, что убийца и потерпевший были знакомы.
- Для раскрытия преступления, - продолжал я, - чрезвычайно важно выяснить, по каким маршрутам ездил вчера Николаев, каких пассажиров возил. Просим тех, кто встречал его вчера в поездках по городу, либо знают о фактах, которые помогут разобраться в этом деле, рассказать об этом откровенно. Возможно, по каким-то причинам вам не захочется сделать это принародно, запишите мой телефон... Будем благодарны за любую информацию. Один из главных вопросов, который не удалось пока выяснить, - куда делась машина. Она слишком приметна, чтобы люди могли ее не заметить.
На мой взгляд, профессиональная солидарность - основное отличительное свойство, присущее автомобилистам. В трудную минуту они всегда готовы прийти на помощь друг другу - поделиться бензином на дороге, помочь устранить поломку, остановиться и вытащить тросом незнакомую машину из канавы и кювета. Да, мало ли что может на дороге случиться! Не знаю случаев, когда один водитель отказал бы другому в трудную минуту.
Таксисты были спаянным коллективом, и каждый водитель искренне хотел помочь следствию. Тревога переполняла всех: сегодня - его, а завтра, возможно, меня...
По опыту работы знаю, что в раскрытии подобного рода преступлений важно собрать как можно больше информации о самом потерпевшем, его наклонностях и связях, в том числе совсем не дружеских. Специфика работы по этому преступлению состояла в том, что по роду своей профессии таксистам постоянно приходилось сталкиваться с различными, не всегда приятными жизненными ситуациями. Иной раз пьяный в машину сядет и начинает куражиться. Другой недоволен суммой, предъявленной к оплате, и начинает высказывать водителю всякие гадости. А третьему вообще расплачиваться нечем…
***
Звонок раздался на следующий день.
- Возле вашего ГАИ ошивается один парень, водительские права восстанавливает. У них раньше с Николаевым конфликт был, - сказал незнакомец и сразу положил трубку.
Аппараты автоматического определителя номера тогда еще не ставили, а магнитофон для записи разговоров на своем телефоне мне установили только после этого сообщения. Позвонивший остался неизвестен.
Так в поле зрения попал «Федюня».
Срочно посылаю оперативника выяснить его личность, установить, где живет, чем занимается, каков круг общения. Сведения собрали быстро. Двадцать пять лет, не женат, по специальности шофер, временно не работает. Главное, что удалось установить - Федюня раньше работал с Николаевым в одном автохозяйстве. Однажды он из неприязни проткнул колесо автомашины Николаева, отчего тот утром не мог приступить к работе. Федюня был изобличен и заслуженно получил по зубам. Причина неприязни Федюни так и осталась тайной, а Николаев об этом никогда не говорил, видимо, не придавал событию должного значения. Вскоре Федюня схлопотал срок и в дальнейшем контактов с Николаевым не имел.
Огнестрельного оружия Федюня, похоже, не имел. В те годы еще не было таких строгостей с приобретением оружия, как сейчас. Гладкоствольные охотничьи ружья находились в свободной продаже, достаточно лишь было предъявить охотничий билет. А вот нарезное оружие продавалось по разрешениям милиции. Такого разрешения Федюне, естественно, не выдавали.
В городском обществе охотников и рыболовов, где поинтересовались - не было ли у кого из охотников кражи малокалиберной винтовки, ответили без промедления: «Осенью, накануне промыслового сезона, неизвестный отобрал у одного охотника малокалиберную винтовку». Охотник белковал сейчас в тайге и, по всем расчетам, выйти оттуда собирался не раньше марта. Промысловики имели свои охотничьи угодья с зимовьем, небольшим рубленым домишком, и проводили в тайге все это время.
Пригласил к себе участкового.
- Знаешь «Федюню»? Живет у тебя на участке.
- Знаю. Состоит на учете, как лицо, освободившееся на мест лишения свободы. Судим за тяжкое преступление.
Существовал в то время приказ МВД СССР №200, носил название «О профилактике правонарушений». Сейчас об этом направлении деятельности милиции почти не говорят. В чем суть профилактики и что для этого нужно делать, не прочитаешь ни в прессе, не услышишь в телепередачах. Приказ начинался словами: «Главное в деятельности милиции - профилактика» Приказ был объемный и представлял собой толстую книжку с подробным изложением того, что надлежит делать всем подразделениям милиции и их сотрудникам, чтобы повлиять на уровень преступности, добиваться ее сокращения. Много внимания отводилось работе с конкретными лицами, судимыми за умышленные убийства, грабежи, изнасилования, неоднократно судимыми.
- Как ты контролируешь поведение «Федюни»?
Участковый пожимает плечами, не знает, что сказать, но всем своим видом показывает, что делает все, предусмотренное приказом.
- Собирайся, посмотрим на месте, как он живет, узнаем, почему не работает, на какие шиши пьет.
«Федюня» проживал в двухэтажном деревянном доме. Квартира была рассчитана на двух хозяев с общей кухней и удобствами во дворе. Соседка, суетливая старушка, рассказала, что сосед уже два дня в доме отсутствует. «Пьет, наверное, - высказала она предположение. - Дома тоже пьет, не переставая». В углу кухни были грудой навалены пустые бутылки.
- Девушку снасильничал, пять лет сидел, - сообщила старушка, боязливо поглядывая на дверь. - Я думала, что он там ума наберется, а он еще хуже стал. Напьется и фулюганит. Один раз мне в ведро с чистой водой, на кухне стояло, взял и напрудил.
Старушка глубоко вздохнула.
- Со света меня сживает, думает всю квартиру занять... Только вы ему не говорите, а то потом меня в живых не найдете.
Не знаю, что меня подвигло к тому, чтобы проверить в его отсутствие квартиру, тем более, что никаких запоров на двери не было. Коли честно, то оперативники, как правило, народ любопытный, а если такого любопытства не будет, не будет и толку от работы.
То, что мы обнаружили в комнате, было настоящей удачей. Среди разбросанных у печки поленьев мы увидели отпиленный приклад от малокалиберной винтовки.
***
Дальнейшие события развивались в стремительном темпе. Именно в этот день появилось сообщение, что автомашину видели в районе поселка Тахой Селенгинского района. Повторюсь, что такси имели тогда единую расцветку и были очень приметны на дорогах. А вслед за этим сообщили, что застрявшую в сугробе машину обнаружили на перевале у села Ягодное. Это примерно в ста пятидесяти километрах от Улан-Удэ. Через три час оперативная группа была на месте. При осмотре внутри машины были обнаружены многочисленные следы пальцев рук, оставленные «Федюней».
Надо отдать должное нашим криминалистам, которые на морозе не только выявили, но и смогли изъять на дактилоскопическую пленку пальцевые следы, а затем дать и предварительное заключение об их принадлежности.
Вытащив тягачем машину из сугроба, мы заночевали в здании сельской школы, где было хорошо натоплено. А «Федюня», как потом выяснилось, скрывался здесь же в селе. Сначала он тихо сидел на чердаке той же школы, а потом, когда мы угомонились, забрался в сельмаг, украл там несколько банок «мелкого частика» в томатном соусе и пересохшие пряники, чтобы утолить голод. Ничем другим магазин не торговал.
В ту же ночь «Федюня» выбрался из села и к утру по глубокому снегу дошагал до туристической базы «Щучье озеро», где надеялся укрыться в каком-нибудь пустовавшем туристическом домике. Там он сломал замок на одном из домиков, был замечен сторожем, пытался угрожать ему обрезом, однако сторож вместе с сыном скрутили «Федюню», забрали обрез. А тут и мы, проснувшись, подъехали.
Сначала оформляли изъятие обреза малокалиберной винтовки, потом консервных банок и пряников. Долго ждали оперативную группу из Гусиноозерска, которая должна была произвести осмотр места происшествия - кражу из сельского магазина, а потом еще и допросить «Федюню» по факту кражи, поскольку к ним в руки он мог уже больше не попасть. Нам по приезду в город следовало передать «Федюню» в прокуратуру, которая расследовала уголовное дело по факту убийству таксиста. Таков был установленный порядок расследования дел этой категории. Наша миссия в раскрытии этого преступления, можно сказать, подходила к концу.
Времени для оформления изъятия и всех других процедур потребовалось много. Сторож турбазы варил для нас чай. А мы с «Федюней», уединившись в одном из пустующих домиков, вели, как может показаться со стороны, задушевную беседу.
Конечно, он, как обычно поступают махровые преступники, от всего отказывался. Такси, действительно, угнал, хотел покататься. В городе кататься на такой машине нельзя, слишком приметна, поехал в район и заблудился. Обрез нашел в машине. Откуда он там взялся, не в курсе.
«Федюня» говорил убедительно, с раскаянием. За угон машины готов был понести наказание. Он ведь не знал, что найдены улики, которые накрепко связывают его с этим убийством - отпиленный приклад, найденный в его квартире, и обрез, отобранный у него сторожем турбазы. Была пуля, вынутая из головы потерпевшего, которая была выпущена из этого обреза. А еще был охотник, у которого «Федюня» отобрал ту самую малокалиберную винтовку, совершив, по сути дела, грабеж. Этими доказательствами «Федюня» был опутан со всех сторон.
Узнав об известных нам деталях он, как говорят иногда оперативники, «поплыл».
Я не торопил его и не задавал наводящих вопросов, хотя и надеялся услышать в первую очередь: «за что?» К этому вопросу «Федюня» подошел сам. Ему удалось сплести в своем мозгу в единое целое и полученную когда-то от Николаева зуботычину, и выпитую после этого с обиды бутылку водки, после которой его потянуло на подвиги…
Встретив на улице первую попавшуюся девушку он захотел с ней пообщаться, она пыталась убежать, а он догнал ее, сбил с ног и изнасиловал. После этого его задержали, и следующие пять лет он провел «на зоне». Насильников, как известно, в колонии не почитают, и порой ему, действительно, казалось там «небо с овчинку».
Он отбывал срок, и злоба переполняла его душу. Во всем был виноват Николаев. После освобождения «Федюня» искал с ним встречи. А тот, похоже, совсем забыл об этом инциденте и, когда посадил в машину пассажиром «Федюню», приветливо расспрашивал его о жизни, о работе. «Федюня» попросил подвести до Дивизионной. За поселком Стеклозавода во время остановки он выстрелил водителю в голову.
***
«Федюня» проходил по делу по нескольким статьям – убийство, разбой, несколько грабежей и краж. Статья 136 - «убийство при отягчающих обстоятельствах» предусматривала высшую меру наказания - расстрел. Верховный суд Бурятской АССР так и решил. Процедура кассационного обжалования в Верховном суде РСФСР, обращение и рассмотрение вопроса о помиловании заняли не один месяц. Лишь весной следующего года в материалах дела была поставлена последняя точка.
Я вспомнил о нем, когда подводили итоги работы за прошедший год. От здания ГАИ, которая располагалась тогда по улице Шмидта, было угнано два автомобиля. Машины нашли, а угонщиков не установили. Преступления числились нераскрытыми, что, естественно, сказывалось на служебных показателях. Вспомнился звонок, с которого мы вышли на «Федюню»: «Возле вашего ГАИ ошивается парень...»
«Может быть перед расстрелом он решит покаяться, очистить свою душу от всех грехов?» - предположил я. Это, конечно, была глупость.
Здание тюрьмы, где содержались арестованные и осужденные за преступления, располагалось напротив двухэтажного административного корпуса. Тогда тюрьма еще не называлась следственным изолятором, как сейчас. Расстояние между зданиями - метров тридцать. Из окон следственной камеры, где иногда допрашивают обвиняемых, хорошо виден вход в здание тюрьмы и двор, по которому ведут арестованных.
Его вели по тюремному двору трое конвоиров - двое по бокам, один - сзади. Впереди шел начальник тюрьмы Николай Петрович. Таков был установленный порядок вывода из камеры смертников. Он был в полосатой одежде.
«Федюня» сделал лишь несколько шагов, а потом вдруг повис на руках конвоиров и дальше самостоятельно передвигаться уже не мог. Его тащили, а он даже ногами передвигать не пытался. Слышно было, как лязгают замки в калитке административного корпуса, топают по коридору сапоги конвоиров. Открылась дверь, и его затащили в кабинет.
Не знаю, о чем думал он, увидев меня в пустом помещении. Конечно, ничего хорошего не могло прийти ему в тот момент в голову. Знаю, что накануне вечером ему объявили о том, что Президиум Верховного Совета РСФСР отклонил его ходатайство о помиловании и, следовательно, приведение приговора в исполнение теперь можно ждать в любую минуту.
Об этом мы чуть раньше говорили с Николаем Петровичем, когда я попросил организовать с «Федюней» встречу. Он долго отказывался под разными предлогами, ссылаясь на какие-то инструкции, но я настаивал. Наконец, Николай Петрович сдался:
- Хорошо, мы его выведем из камеры. Только я заранее вам говорю, что никакого разговора у вас с ним не получится. Он ведь уже одной ногой на том свете. Все его мысли только этим и заняты…
Я показал «Федюне» на табурет, прибитый к полу:
- Садись, поговорить надо.
Но «Федюня» моих слов как не слышал. Он висел на руках конвоиров и даже не поднимал голову. Время от времени по телу его пробегала судорога. Я задал несколько вопросов об условиях содержания, о просьбах, с которыми он может обратиться через меня. Но он не воспринимал ни одного моего слова.
Николай Петрович оказал:
- Я же говорил, что сейчас с ним бесполезно разговаривать.
- Извините, товарищ, не знаю, кто вы по званию, - сказал один из конвоиров, - его надо обратно вести. О ведь только что обоср... когда мы его во двор выводили. Думал, что расстреливать повели...
Стало понятно, что на мою долю выпало своими глазами увидеть превращение человека в его внешнее подобие. Впрочем, не думаю, что его и раньше можно было с полным правом назвать человеком. При виде его в новом облике сначала в глубине души шевельнулась жалость, но быстро прошла. Жалеть нужно было тех, кто от него пострадал.
После этого мы еще почти час беседовали с Николаем Петровичем.
- Это они первые дни, когда сюда попадают, хорохорятся, - сказал он, имея в виду преступников, арестованных за убийство. - Сидят сначала в общих камерах и стараются перед другими показать, какие они залихватские. После приговора их переводят в камеру смертников. Там они совсем другие. Ночью не спят, мечутся от стены к стене.
- В одиночках сидят?
- Иногда по двое. Одиночки ведь не только для убийц. Камер не хватает. Но эти между собой, как правило, не общаются. У каждого голова своими мыслями занята. И все доживают свои последние дни в таком напряжении, особенно ночью, что иногда в обморок падают, когда надзиратель вдруг случайно, а может и не случайно, ударит ключом по металлической двери. Умирать ведь никому не хочется, а что сами когда-то чужую жизнь отняли, об этом не думают…
Знаю, что через два дня «Федюню» этапировали в Иркутск для приведения приговора в исполнение. В нашем городе такие приговоры не исполнялись.
К сказанному стоит добавить, что с введением моратория на смертную казнь, количество убийств, совершенных на территории нашего региона, значительно увеличилось Связаны ли между собой эти два факта, судить не берусь.
Герман ЯЗЫКОВ, заслуженный работник МВД СССР, полковник в отставке
Фото: pixabay.com
Теги
Герман Языков
