Общество
10.02.2021 в 14:34
В Улан-Удэ появились первые жертвы третьего моста через Уду
Жильцы расселяемых домов недовольны суммой компенсаций
Текст: Газета
Жители бараков по улице Приречной со страхом и волнением доживают последние месяцы в своих квартирах. До 31 мая этого года они должны покинуть старые дома – таково условие администрации. Тем, у кого жилье приватизировано, а их немало, город перечисляет деньги на покупку нового, но этих средств, по словам местных жителей, ни на что не хватает. Обеспокоенные жильцы бараков отказываются забирать деньги и собираются обращаться в суд.
Из халупы в трущобы?
Четыре длинных барака по улице Приречной в Улан-Удэ не видны с основных автотрасс, они затаились у реки, за авторынком. Дома постройки 20-х годов прошлого века когда-то заселили работники Бурятского мебельно-деревообрабатывающего комбината. Маленькие квартирки и комнатушки целый век служили единственным жильем для нескольких поколений первых здешних жителей. Сейчас, когда началось строительство третьего моста через Уду, эти аварийные дома попали под снос. Прошлой осенью здешним жителям объявили – освободить свои дома.
- Для нас это сообщение было как снег на голову, - недоумевает пенсионерка Дарима Урбазаева. – Если бы власти объявили о сносе раньше, мы бы, может, успели купить новую квартиру по старым ценам. А что сейчас можем взять на компенсацию за квартиру в 1 млн 997 тыс. рублей? Площадь нашей квартиры самая большая во всем доме – 46,3 «квадрата», это полноценная «двушка». Но о ней при сегодняшних ценах на жилье нам нужно забыть, мы и «однушку» то не найдем - они все за 2 млн стоят. Ведь как только объявили о «дальневосточной ипотеке», цены на квартиры в городе резко взлетели. Какое мы теперь купим жилье? Такое же аварийное, как это?
Дарима Раднажаповна с молодости живет в этом доме, здесь у них с мужем родились и выросли сыновья. Вспоминая сейчас спокойные советские годы, женщина вздыхает, кто бы мог тогда подумать, чем закончится для них эпопея с жильем спустя годы.
- Нам всего одного построенного дома не хватило, чтобы мы из бараков успели переехать в новое жилье, как грянула перестройка, - вспоминает пенсионерка. – Я всю жизнь проработала воспитателем на БМДК в подведомственном детском саду. Когда руководство сказало нам приватизировать свои халупы, мы спросили – от приватизации ничего не потеряем? Нам ответили «нет», но тогда был «старый» Жилищный кодекс, и, если бы нас сносили, выдали бы жилье по санитарным нормам – отдельно нам с мужем и сыну. А теперь собственникам выбора не оставили: жилье, находящееся в собственности, власти выкупают и выдают взамен денежную компенсацию, а тем, кто не приватизировал свои квадратные метры, дадут квартиры.
Жители выселяемых домов, конечно же, хотят получить нормальное жилье, а не на выселках, где нет никакой инфраструктуры. Ведь сейчас они живут в центральной части города, где есть и аптеки, и магазины, и транспортная сетка. Однако в халупы, пусть и в центре, возвращаться не хотят.
- Вы посмотрите, какие дома нам рекламируют власти, - листая документы, представленные администрацией, рассказывают супруги Урбазаевы. – Вот, дескать, покупайте на компенсацию однокомнатную квартиру в деревянном старом доме по улице Мостовая. Или следующий вариант – «деревяшка» по Шмидта. Как вам это нравится? Смотрите, предлагают трехкомнатную квартиру на Смолина – да этот дом, наверное, старше нашего. Это что за издевательство? Соседи были по этим адресам, там штукатура сыпется, печи дымят. Путин говорит выводить людей из трущоб, а на деле получается наоборот?
Специалисты сферы продаж недвижимости города подтверждают, цены на жилье с принятием программы о «дальневосточной ипотеке» резко взлетели вверх.
- Сейчас однокомнатная квартира стоит минимум 2,1 млн рублей, но ее еще найти нужно по такой цене, в основном цена 2,3 млн рублей, - говорит Ольга Петрищева, риелтор агентства недвижимости «Этажи». – Двухкомнатную за 2 млн вы вообще не найдете, по такой цене продаются только квартиры в деревянных старых домах. Сейчас цена на двухкомнатные квартиры - 3,5-4 млн рублей, хотя еще недавно можно было купить «двушку» за 2 млн.
«Поставлю на месте дома шалаш»
По словам жителей, никакого собрания насчет переселения не было. Приехало несколько человек, они забегали по квартирам, стали фотографировать дом и все измерять. Взяли у жильцов документы и ушли. А через месяц выдали каждому собственнику отчет об оценке их жилья. Получив документ, многие жильцы были шокированы.
- У нас в доме приватизированное жилье площадью 13 квадратных метров, - рассказывает Евдокия Жерлова. – Когда в советское время делалась приватизация, теплая веранда не вошла в расчет, мы ведь тогда верили властям и знали, что без крыши над головой не останемся. А сейчас нам за эти «квадраты» дают 600 тыс. рублей. На эти деньги мы не может даже комнату купить, только кладовочку. Мне постоянно звонят из администрации, засыпают письмами, говорят, приходите, получайте компенсацию за жилье. А зачем я буду получать? Пускай сносят дом, я на своей приватизированной площади поставлю шалаш и буду в нем жить.
- Я так и сказала в администрации, что не буду забирать деньги, потому что мне даже на однокомнатную не хватает, - говорит Дарима Раднажаповна. – Мне говорят, неужели вы не можете дом построить? Так мы пенсионеры, какой дом? Мне сказали, если не выселитесь, придут приставы и вас выгонят, а если с чем-то несогласны, обращайтесь в суд, но вы его проиграете.
Отказалась от компенсации за жилье и Анастасия Павлова. В бараке у нее живут престарелая мама и брат-инвалид детства, опекуном которого она является. Молодая женщина рассказывает, в маленькой квартирке на Приречной выросла и она, и ее отец, и бабушка. Сейчас за родовое гнездышко ее мама с братом получат меньше миллиона рублей.
- Сейчас у них хоть и старенькая, но квартирка, огородик рядом. Что мы можем взять на эту компенсацию? Комнату в общежитии? Перед Новым годом мне звонили из администрации, сказали, если никаких решений не примете, выселим, и вообще никаких денег вы не получите. Как котят каких-то выгоняют. Моя мама говорит, неужели мы на берегу под лодкой вынуждены будем жить? Я написала, что несогласна с суммой компенсации, а недавно они отправили мне письмо, в котором сообщили, что готовят документы в суд на принудительное выселение моих родных из квартиры, - сообщила Анастасия Павлова.
Репрессии по второму кругу
Жители выселяемых бараков решили действовать, они уже начали собирать подписи, чтобы обратиться к главе Бурятии Алексею Цыденову. Выселенцы понимают, что если не будут бороться за свои права, то никто не позаботится о них, и, если нужно, дойдут до Гаагского суда.
- Знаете, мой отец был репрессирован и расстрелян. Ему было 40 лет, когда в 1937 году его арестовали, мама осталась с пятью детьми на руках. Нам с братом после реабилитации отца удалось ознакомиться с его делом, оказалось, что донос написал наш сосед, на которого мы бы никогда не подумали. Сейчас спустя годы я вновь подвергаюсь репрессиям, - делится грустными мыслями Евдокия Федоровна.
Дарима Раднажаповна тоже из семьи репрессированного. У нее в 30-е годы расстреляли трех дедушек.
- На деда донесли, будто он был чуть ли не главарь какого-то троцкистско-ламского общества, - рассказывает женщина. – Какой он главарь? В детстве его, как младшего сына, отдали в хувараки, он не смог там учиться, и отец забрал его домой. За это и пострадал. Дедушке было 37 лет, когда его расстреляли. Бабушка осталась одна с тремя маленькими дочерьми.
Конечно же, не все жители бараков намерены добиваться уважительного отношения к себе. Есть те, кто уже получил компенсацию и начал потихоньку ее тратить.
- Есть люди, подверженные питию, алкоголики, - сетует Евдокия Федоровна. – Они получат сейчас эти деньги, пропьют, проедят их и останутся без жилья на улице. Они рискуют пополнить ряды бомжей, понимаете?
Если бы людям дали жилье, а не деньги, за их судьбу можно было бы не волноваться. Почему же дают деньгами? В комитете по управлению имуществом и землепользованию администрации Улан-Удэ нам сообщили, что квартиры предоставляются только по договорам соцнайма, то есть тем, у кого муниципальные квартиры. Тем же, у кого квартиры находятся в собственности, по муниципальной программе предусмотрен только выкуп.
В администрации пояснили, что независимую оценку имущества проводила оценочная организация, с которой был заключен контракт. Что касается цены на предоставляемое жилье, то она рассчитана с учетом рыночной стоимости.
- В нее входит стоимость самого изымаемого помещения плюс доля в праве на места общего пользования в доме, на земельный участок в доле под многоквартирным домом, и расходы, связанные с изъятием, - сообщили в КУИ администрации Улан-Удэ.
По мнению властей, выходит, что процедура переселения идет законным путем. Тогда почему люди чувствуют себя обманутыми? Жильцы аварийных домов намерены идти в суд и имеют на это полное законное право.
- В случае недостижения соглашения между сторонами по вопросу определения размера возмещения за жилое помещение собственник имеет право обратиться в суд с исковым заявлением об оспаривании достоверности величины выкупной стоимости жилого помещения и определении цены для совершения сторонами сделки по выкупу жилого помещения, - констатирует юрист Галина Зимирева.
Правозащитник готова ознакомиться с документами жителей сносимых бараков и попытаться помочь им. Мы будем следить за ходом этого дела.
Любовь Ульянова, «Номер один»
Фото: «Номер один»
